Посвящается моей подруге
Кристине.
Помнишь, как в школьные годы я
недоумевала от твоей невозможности выбора профессии и того, что
твои родители решают за тебя твое будущее? Это настолько меня
впечатлило, что я решила написать об этом историю.
- Тависуплеба Алина Феликсовна! – кричит в свистящий микрофон
директриса школы, поправляя свои щедро залитые лаком
красно-малиновые волосы, уложенные в мелкие кучеряшки. Один из
локонов прилипает к ее пальцу, отчего Василиса Владимировна
скорчивает лицо так, будто съела лимон целиком, пытаясь отлепить
наглеца.
- Давай, удачи, - похлопывает меня по плечу одноклассница и по
совместительству лучшая подруга Лия.
Мы только-только выпускаемся из школы, а я уже безумно скучаю по
ней, нашим переменам и заседаниям женсовета в школьной столовой над
тарелкой пирожков с капустой и шедевром наших кухарок – пиццей с
солеными огурцами, кусочками заветренной колбасы, кетчунезом и
помидорами.
Корчу подруге рожицу и поднимаюсь с пошатывающегося стула,
поправляя пышное платье лососевого оттенка. На ватных ногах
взбираюсь по ступеньками пошарпанной сцены в актовом зале. Вот и
все, сейчас я получу диплом за одиннадцать лет мучений в этих
стенах, а потом отправлюсь в путешествие на несколько лет в
юридический.
Все идет по плану. По плану моих родителей, не моему. Хотя-я-я…
чем черт не шутит. Взрослые ведь должны знать, как будет лучше. У
них за спинами годы жизни, а я что? Просто без пяти минут бывшая
школьница, не умудренная опытом.
- Это моя девочка! – слышу громкий возглас с задних рядов. От
неожиданности спотыкаюсь об последнюю ступеньку.
Святые угодники! Только не это!
«Мама-а-а, пожалуйста, умоляю, сядь на место!» - пытаюсь
мысленно вразумить родительницу.
Периферийным зрением вижу, как вслед за ней с места вскакивает
вся моя родня и начинает громко хлопать в ладоши. Хочется
провалиться сквозь землю, но я продолжаю приближаться к директрисе,
которая нетерпеливо сжимает корочки диплома.
- Поздравляю, - говорит она лилейным голосом и расцеловывает
меня в обе щеки, оставляя ярко-розовую помаду на коже. Фу, как
мерзко. Невольно морщу нос от слюнявых поцелуев красноволосой
мадам.
Как странно, что именно в выпускной все становятся дружелюбными
и милыми до скрипа зубов. В любой другой день Василиса Владимировна
придралась бы к любой мелочи в моем внешнем виде или в табеле
успеваемости. Откровенно говоря – она меня ненавидела, как и
большинство учеников в нашей школе. Удивительно, что
детоненависникам разрешают окончить педагогический и работать в
учебных учреждениях.
Принимаю из рук Василька (так вся школа называет за глаза
директрису) диплом и под аккомпанемент маминых всхлипов и всеобщего
улюлюканья спускаюсь обратно в зал, занимая свое место. Кажется, в
помещении слишком душно в июньскую жару, либо это я раскраснелась
как помидор из-за поведения своих родственников.
- Отстрелялись, - показывает большой палец вверх Лия, которая
уже получила свою корочку.
- Ага, - кошусь в сторону мамы, которая размашисто салютует мне
рукой с задних рядов, да так активно, что влепляет пощечину рядом
сидящему человеку, а затем громким шепотом извиняется, обтирая лицо
несчастного носовым платком.
Да за что мне все это?
***
- Какая же у меня взрослая внучка, едрит Мадрид, - заключает
меня в капкан удушающих объятий дедушка, когда я ставлю на каминную
полочку аттестат, который уже успели полапать своими загребущими
ручонками все члены моего сумасшедшего семейства.
Закашливаюсь, подавившись собственной слюной, и ловлю
сочувствующий взгляд Лии, которая скромно дожидается меня в углу
гостиной и шаркает ножкой, выписывая дуги.
- Лев, не ругайся при детях! – цокает языком бабушка, - Давайте
за стол скорее. Девочки салаты выставили, а хачапури уже давно
остыли, только вас ждем!
