День 47
Глухо завибрировал комм. Тихую каюту наполнило весёлое щебетание
птиц, трель колокольчиков и мягкий шелест волн. Активировался
внешний голоэкран, стилизованный под большое арочное окно, заливая
пространство вокруг искусственным светом восходящего солнца.
Непослушный лучик подобрался к спинке кровати, скользнул по
рассыпанным на подушке рыжим волосам и остановился на затрепетавших
веках.
Ещё один день.
Каждый день последних пяти лет на этой наровой космической
станции был похож на предыдущие. Но теперь я перешла на новый
уровень.
Ранние подъёмы, поставщики, клиенты, проверки – к этому я
привыкла. Было тяжело, но постепенно всё наладилось. Бар стал
приносить доход, и, наконец, можно было начать выплачивать кредит
за обучение. Жаль деньги пропали напрасно, доучиться не вышло.
Смерть всегда приходит не вовремя, не спрашивая разрешения, не
дожидаясь подходящего момента, если такой вообще бывает. Когда умер
отец, меня не было рядом. В сотнях световых лет от него, на Земле,
я праздновала успешно сданный экзамен в медицинской академии.
Счастливые моменты студенчества тогда казались такими обыденными.
После похорон я так и не вернулась назад. Мы с папой были одни во
вселенной, он хотел, чтобы моя жизнь сложилась лучше, чем его, и
учёба в высшем учебном заведении должна была это обеспечить. Он обо
всем позаботился, от меня требовалось только учиться. Лекции,
интересная практика, новые знакомства, настоящая земля под ногами,
деревья, трава и свежий воздух, я была там счастлива.
Но всё закончилось. Его не стало. И мне пришлось вернуться на
станцию и начать заботиться о себе самой. До сих пор не знаю, как я
справилась. Не думала, что когда-нибудь придётся заменить отца в
баре. Он не любил, когда я просто заходила туда, о помощи не было и
речи. Его малышка станет доктором, будет лечить людей, а не
обслуживать всякий сброд, так он говорил. Для, избалованной
родительской опекой и любовью двадцатитрёхлетней девушки, это
оказалось действительно тяжелым испытанием.
Чтобы я могла учиться, отец взял кредит и работал не покладая
рук, выплачивая его и посылая мне деньги на расходы, жильё и еду.
Образование нынче дорого и не каждый может себе его позволить. Без
поддержки и денег нечего и думать о получении диплома. В своей
наивности я многого тогда не понимала.
В первый год было хуже всего. Кредит повис на шее мёртвым
грузом. Управление баром требовало твёрдости, которой во мне не
было. Каждый день, наедине с собой я оплакивала отца, маму, свою
несостоявшуюся «лучшую» судьбу, каждую трудность, встречающуюся на
пути. Но самым страшным было одиночество, беспросветная тоска по
родному теплу и ласковому слову. Никто не обнимет, не приободрит,
не взъерошит, любя, волосы. Некому пожаловаться на обиды,
поплакаться о несправедливости.
Всё прошло. Человек ко всему привыкает, не зря так говорят.
Пришлось много работать, терять иллюзии, но я справилась,
приспособилась, даже было чем гордиться. За пять лет кредит
выплачен почти полностью. Наконец, удалось вздохнуть свободнее и
поймать равновесие. Разрешить себе снова мечтать.
И тут случилось это…
Я открыла глаза.
***
День 1
День начался со скверного настроения. Беспокойный сон не помог
примириться с расчетами. Вчерашняя драка, похожих на жуков
переростков, цизулцев сулила обернуться расходами, превосходящими
трёхмесячную выручку бара, а значит, выплата долга снова
откладывается. Мне хотелось отпинать идиотов, растворивших кислотой
половину мебели и часть барной стойки. К сожалению, они вряд ли
способны ощутить всю силу моего гнева сквозь толстый хитиновый
слой, покрывающий тела. Но к счастью, ущерб всё же возместят.
Вопрос только в сроках, и это-то бесило больше всего.
