Оригинальность сюжета кроется в том, что избитая стандартность ситуации «Остров-одиночество» мной рассматривается под другим углом и с другого ракурса.
Во всех существующих версиях Робинзоновских перипетий герои историй всегда стремятся сбежать с острова. В моём случае они стремятся во чтобы то ни стало остаться на необитаемом клочке суши! Обретя на Острове самый ценный клад в своей Жизни.
Новая трактовка раскрученного персонажа – Робинзона и событий на острове, взаимоотношения героя и изображение острова с использованием современных символов. Захватывающая история на основе исторических фактов, актуальная для дня сегодняшнего, когда американские взаимоотношения с Миром вышли на другой, новый уровень своего существования. Герой книги – русский, главная героиня – американка.
Сюжет говорит о взаимоотношениях Бога и Человека. В этой истории остров – метафора проявления Любви Бога. Мы очень часто, как барашки на карусели из романа Носова «Незнайка на Луне», движимые набором стереотипов, не замечаем всего того, что нам предлагает наш Создатель.
Автор.
Смерти – нет,
её не существует!
Бренно лишь тело, истинные мы,
Сознание – вечны!
Далеко-далеко внизу простирался живой гигант – океан. Солнце подразнило наступающий вечер, показав ярко-оранжевый язык, только что скрылось за морским горизонтом. Огромное безоблачное небо молочного цвета. Постепенно, очень медленно в молоке растворялся черничный сок. У самой воды воздух был по-прежнему цвета раскалено-белого металла, остывая во всю ширь океана.
По морщинкам морской зыби переливались пятнышки света, мягкие мазки молочного отсвета на воде. Получилась ещё не лунная и в то же время уже не солнечная, но всё же дорожка света на зеркальной океанской глади. На ней кораблик – медленное пятнышко на светлой воде.
Огромная пароходная труба, величаво попыхивая белым дымом, проплыла мимо. Труба была такая важная в своей горделивой осанке, степенная в своей белизне, словно это она сама двигала огромный океанский лайнер по умиротворённому морю.
Сумерки шустро ужинали, поедая свет, быстро скрадывая очертания лайнера. На трубе, и на синей верхней палубе, и над окнами-иллюминаторами зажглось множество огоньков корабельного освещения, сделав лайнер похожим на рождественскую ёлку.
К пляжной безмятежности добавилось ощущение уютного домашнего праздника. В темноте на белой стене корабля лучи фонарей чертили белые треугольники. На палубе же свет фонарей рисовал синие акварельные круги.
В этих пятнах света с размытыми краями, палуба была прямо как днём ярко-синего цвета. Белые треугольники и синие круги, похожие в своём ритме на знаки азбуки Морзе, вереницей уходили в темноту наступившей тропической ночи.
Океанский лайнер, большой, живой, урчал желудком-двигателем где-то глубоко у себя внутри. Урчание расходилось по стальному телу лёгкой, чувствительной вибрацией. Железный гигант уверенно раздвигал вязкую темноту своим покатым боком. За кормой корабля чернильный воздух, тугой от духоты тропиков, резиново смыкался в материю непроглядной ночи. Снизу, из-за высокого борта, доносились шелест, всплески и тихое бульканье массивной толщи воды потревоженной мощными винтами лайнера. Это были единственные звуки в стоящей густой тишине.
