Ощупывая карманы мертвеца, Дженнсен Даггет наткнулась на то, чего никак не ожидала найти здесь. Широко раскрыв глаза, она озадаченно смотрела на четкие печатные буквы, и холодный ветер шевелил ее волосы. Бумажный листок сложили дважды, превратив в маленький аккуратный квадратик. Дженнсен зажмурилась, словно надеялась, что, пока она не видит бумагу, слова исчезнут, подобно ночному призраку. Но они оставались на месте, разборчивые и реальные.
Хотя Дженнсен и знала, что мысль эта глупа, ей показалось, что мертвый солдат наблюдает за ее действиями. Не проявляя внешне своих эмоций, она украдкой взглянула в его глаза. Они были тусклыми и неподвижными. Говорят, покойники выглядят, как спящие. Этот не был похож на спящего. Его бледные губы были плотно сжаты, лицо – как восковое. На могучей шее багровело пятно.
Конечно, он не наблюдал за ней. Он вообще ни за кем теперь не наблюдал. Но поскольку голова его была повернута в сторону Дженнсен, было похоже, что он на нее смотрит.
Вверху, на каменистом утесе за спиной, голые ветви стукались друг о друга. Словно бряцали кости… Казалось, и лист бумаги в дрожащих руках Дженнсен тоже громыхает на ветру. Сердце ее, и так учащенно бившееся, заколотилось еще сильней.
Дженнсен похвалила себя за смелость и попыталась успокоиться. Попросту она позволила своему воображению зайти слишком далеко… Но ведь раньше ей никогда не приходилось видеть мертвеца, человека, который столь неправдоподобно неподвижен. Человека, который не дышит. Это просто ужасно! Дженнсен судорожно cглотнула, пытаясь сдержать собственное бурное дыхание.
Ей не нравился этот мертвый взгляд, поэтому она встала, приподняла подол длинных юбок и обошла вокруг тела. Потом тщательно сложила листок бумаги по уже имеющимся сгибам и положила себе в карман. Ей еще придется побеспокоиться об этом. Дженнсен знала, как мать отреагирует на эти два слова на листе.
Намереваясь завершить поиски, она вновь присела около мертвеца на корточки. Теперь, когда его лицо было повернуто в другую сторону, казалось, будто он оглядывается назад, на тропу, с которой сорвался. И удивляется тому, что оказался на дне скалистой пропасти со сломанной шеей.
На плаще мертвеца не было карманов. Зато к его ремню были приторочены два подсумка. В одном находилось растительное масло, точильный камень и ремень для правки бритв. Другой подсумок был наполнен вяленым мясом. И ничего, что могло бы подсказать имя погибшего.
Знай он местность так же хорошо, как Дженнсен, он бы воспользовался длинным путем вдоль подножия утеса, а не тропой, проходящей по вершине, где пятна черного льда делали дорогу в это время года предательски опасной. Даже если бы он пожелал спуститься с тропы в пропасть, было бы умнее пройти по лесу, несмотря на густую чащобу и бурелом.
Но что случилось, то случилось!.. Вот бы найти вещь, которая могла бы подсказать его имя. Тогда, может быть, удастся отыскать его родственников или знакомых. А они бы захотели узнать, как он погиб…
Дженнсен изо всех сил старалась держаться за эту никчемную идею, потому что это придавало ей чувство безопасности. Но против своей воли опять стала размышлять, что же делал здесь погибший. Разумеется, тщательно сложенный лист бумаги говорил обо всем слишком очевидно. Однако не исключено, что есть и другая причина!
Если бы Дженнсен могла обнаружить эту причину!..
Надо проверить карманы. А для этого придется немного отодвинуть его руку.
– Милостивые духи, простите меня, – прошептала она и взялась за мертвую плоть.
