Глава 1. Разговоры в темноте
«Высушить одну слезу – больше доблести,
чем пролить целое море крови»
Джордж Байрон
– До чего ж прекрасный день сегодня!
Эти слова подарил миру его высочество Невейн, младший принц королевства Арнион, выглядывая из окна кареты, что несла его сквозь чащу леса, и не найдя в себе сил удержаться от возгласа восхищения и радости.
Давно он не видел такой дикой местности – с тех самых пор, как, спасая ручного медвежонка от его хозяйки, взялся доставить подрастающего малыша в горы. Но, пожалуй, о том приключении лучше рассказать отдельно, а пока остаётся надеяться, что читатель не выдаст автора, разболтавшего государственную тайну первому встречному. В конце концов, читатель теперь тоже в деле…
Однако вернёмся к нашему принцу. Наглядевшись на красоту проносящихся мимо лесов и свежих лугов, утолив чистотой природы свой неизъяснимый голод, он откинулся на свои подушки.
– И в такой хороший день меня везут на убой, – кисло произнёс он.
Бургомистр, который сидел напротив и справа от него, нахмурился.
– По-вашему, встреча с первейшей красавицей Северного Королевства подобна казни?
– Да. Если мне предстоит жениться на ней, – отвечал Невейн, с тоской глядя в окно.
Беззаботно и весело пели, порхая между ветками, птицы. Вся их возня и бесцельная суета скрывала в себе величие дикой необузданной жизни, её таинственную, нежную мощь, не истощённую в цепочке поколений и веков. Но почему же в его собственном образе жизни, претендующем на величие, он не мог отыскать того же дыхания вечности?
– Мне опасно туда ехать, – отвечал Невейн на предложение отца отправиться в путешествие к леди Эрин, «строгой, доброй и возвышенно прекрасной, достаточно серьёзной, чтобы тебя образумить, и слишком великодушной, гордой и честной, чтобы манипулировать кем-то». – Может резко понизиться уровень родного языка в крови. А это в свою очередь может привести к лингвистической коме…
– Слабое оправдание.
– Извини, что не получилось. Я старался. Пожалуй, это, и правда, звучит странно, но я очень дорожу нашим языком. В другой стране я буду, как летучая рыба. Она может пролететь в воздухе метров сто, задержав дыхание, но потом обязательно плюхнется в своё любимое море, чтобы надышаться родного кислорода, как я вдыхаю наш замечательный язык. И без него мне мир не мил!
– В твоём возрасте все мальчишки мечтают о приключениях и путешествиях, а ты так упрямо держишься за наш дом. Разве он не опостылел тебе?
– Ещё нет, – ответил Невейн весело. – Вряд ли меня ждут приключения при дворе тамошнего короля. Я повидал достаточно скудоумных придворных у нас, чтобы ехать за этим товаром за тридевять земель. Вот если бы меня выкрали пираты, и я, сбежав от них, возвращался домой через полсвета, тогда это можно назвать приключением.
Король в который раз за жизнь (или за день?) вздохнул, думая о Невейне. Что с ним будет? Как он выживет, если что-нибудь случится? На подступах к большой власти постоянно что-то случается. И никогда – хорошее.
Он не сможет схватить судьбу за хвост или за глотку, а без этого он обречён пасть первым. Этого король не мог допустить! Только этого, пожалуй, он боялся в своей жизни. Всеми силами он стремился закалить характер младшего сына, чтобы тот смог отстоять своё. Но слышал лишь беззаботный детский лепет. Когда ему придётся взрослеть, будет ли он, отец, рядом, чтобы поддержать в трудный час?
Вот о чём думал король, что руководило почти каждым его действием в отношении Нэви.
– К тому же, – продолжал Невейн, всё ещё светясь вдохновением, – я нужен здесь. Кто защитит вас с братьями в случае беды? Только я! – сказал он, гулко ударив себя в грудь, но, подумав немного, добавил тише: – Или, на худой конец, не помешает.
