Мотоцикл несся по вечернему проспекту вдоль реки параллельно гидроциклу, рассекающему черные воды. В отличие от того, кто управлял гидроциклом, мотоциклист рисковал разбиться каждую секунду.
Он лавировал в потоке машин.
Выскакивал на тротуар, вынуждая редких прохожих шарахаться.
Проскальзывал между двумя идущими бок о бок машинами.
Подрезал.
Несколько раз помогал себе ударом ноги в чью-нибудь дверцу.
Красный свет он игнорировал, и преодоление перпендикулярного потока машин становилось самым опасным.
В первый раз мотоциклист на скорости приподнял переднее колесо, проехал на заднем метров двадцать, и, когда столкновение казалось неминуемым, мотоцикл сходу взобрался на капот темного автомобиля, перелетел на следующий, параллельно идущий, скользнул на третий капот и оставил убийственный механический поток позади.
Управляющему гидроциклом ничего не мешало. Он гнал по максимуму, но разбиться практически не рисковал. Черная река была пустынна. Обрамление берегов цепочкой уличных фонарей бросало на воду расплывчатые, вздрагивающие пятна света.
Мотоциклист наблюдал за гидроциклом и снизил скорость, когда ему показалось, что тот повернул к дальнему берегу. В следующее мгновение гидроцикл взревел, снова оказавшись посередине реки, мотоциклист понесся дальше.
Впереди его ожидал Т-образный перекресток со светофором, на этот раз ему повезло: зеленый свет. Мотоциклист обогнал гидроцикл, снизил напор, но тот, за кем он наблюдал, не нуждался в передышке – он гнал и гнал дальше, благо измученная древним городом река не сопротивлялась и была податлива. Гидроцикл вспарывал ее поверхность, посылая в обе стороны волны, будоражившие грязь и пену берегов.
Очередной светофор. Красный свет. Мотоциклист перевел внимание на поток машин. Плотный, проскочить будет нелегко. Обождать? Нет! Гидроцикл уйдет! Мотоцикл взревел. Не отступать! Единственный шанс не упустить гидроцикл в том, чтобы проскочить скопление машин!
Мотоциклист рывком поднял переднее колесо, но мотоцикл не подпрыгнул на нужную высоту, расчет оказался ошибочным: вместо капота мотоцикл несся на корпус машины. Удар – и мотоциклист вылетел из сидения, перекувыркнулся в воздухе и вонзился – плашмя – всем телом в стекло длинной боковой дверцы микроавтобуса во втором ряду. Стекло провалилось внутрь, мотоциклист исчез в салоне.
За мгновение до этого с него слетел шлем, вокруг головы взметнулись длинные светлые волосы. Мотоциклистом была молодая женщина.
Она боялась смотреть на десятилетнюю дочь, на капельницы, проводки, аппарат искусственного дыхания. Девочка лежала с закрытыми глазами, ни единого движения. Она напоминала умершую. Всего лишь напоминала – она была жива, но от наваждения смерти, приблизившейся и застывшей в ожидании, было не так-то легко избавиться.
Женщина встала со стула, прошлась по тесной палате. Хотелось пройти сквозь стены, будь это возможно. Хотелось удариться о стену головой, выть, кричать, расцарапать себе лицо. Она не сделала ни того, ни другого. Боли и так достаточно. И эта надежда – она все еще оставалась.
Шок после того, что сообщил муж, слабел, хотя уходить не собирался. Сначала ей показалось, что кто-то сделал ей подножку, мощную и болезненную, она как-то удержалась, не грохнулась. Затем ей сдавили горло – перехватило дыхание. Она захрипела, и муж подался к ней, похлопал по спине.
Нина в коме! Их девочка в коме, и сколько продлится это состояние – неизвестно.
К этому моменту слез уже не было, она все выплакала. Теперь ее трясло. Все из-за какого-то подонка! Которого тоже родила женщина, чья-то мать! Что если Нина не выйдет из комы? Бывали такие случаи или, рано или поздно, все заканчивалось благополучно? Она не знала и боялась спросить. Боялась. Страх не менее сильный, нежели от вида капельниц и застывшего лица дочери. Она понимала: ответ может лишить ее той самой надежды, которая еще оставалась.
