Заброшу в море я сети,
Сумею русалку поймать,
Эй, вы, глубинные дети,
Плывите меня целовать!
За русалочьи ласки готов я
Душу отдать Глубине,
Эй, Нагхар, слышишь?
Покоиться буду на дне!
– Заткнись! – грубо оборвал невысокого, коротко стриженного эльфа боцман и без перехода рыкнул остальной команде: – Пошевеливайтесь, крысы трюмные, не то на растерзание потерянным душам отдам!
Ввиду глухоты к недовольству боцмана Ослар – или Ослик, как его называли за длинные уши, – остался безучастен и продолжил горланить залихватскую пиратскую песню, добросовестно не попадая ни в одну ноту.
Покинув каюту, я поднялась на палубу «Черного призрака» и сейчас стояла на корме, стараясь держаться в тени и не привлекать внимания. Куда Кайер Флинт – капитан этого легендарного судна держал курс, я не имела ни малейшего представления. Вокруг простиралось беспокойное Сумеречное море, окутанное синей мглой, какая извечно существовала в наших краях.
Ночка у меня выдалась бессонная. Мучительная. Кошмарная, откровенно говоря. Поэтому я и поднялась в такую рань, не в силах больше ворочаться в кровати. Да-да, именно в кровати – вместо привычной койки в каюте Флинта, которую он любезно уступил мне, стояла самая настоящая двуспальная кровать. Мягкая и удобная, она никак не вписывалась в общую картину этого мрачного и с виду негостеприимного корабля. Зато вписывалась в интерьер капитанской каюты – удивительно, но, похоже, Флинт ценил комфорт.
Даже сейчас, когда в лицо бил бодрящий морозный ветер, голова оставалась горячей от переполняющих ее мыслей. Если быть до конца честной перед самой собой, я искренне удивлялась, как после всего случившегося еще не сошла с ума.
Мало было с пару месяцев назад узнать, что я – ундина из особого рода, чья кровь может помочь в воссоздании могущественного кристалла душ, так минувшей ночью открылось еще и то, что я – наполовину маг смерти. Маг смерти, ши возьми! А мой родной отец – некромант, известный под именем Тайлес, который едва не убил отца моего приемного! Ну а если ко всему этому добавить тот факт, что моя собственная темная магия в ближайшее время будет пытаться меня уничтожить, впору вешать на шею камень и бросаться за борт. Прямо к Нагхару, о котором до сих пор поет Ослик!
Глядя в темное предрассветное небо, я так задумалась, что не сразу заметила набежавшую на меня тень. А когда заметила, непроизвольно вздрогнула, обнаружив, что надо мной нависает боцман. Сложив руки на груди, крупногабаритный тролль, в ухе которого поблескивала серьга-колечко, сверлил меня немигающим взглядом.
– Что забыла здесь, а? – спустя короткую паузу прорычал он. И, сплюнув, выдал: – О чем только капитан думает? Всем известно: баба на корабле…
– Быть беде, – буднично закончила я набившую оскомину фразу.
Кажется, еще немного – и действительно поверю, что притягиваю к себе несчастья.
– Ну-ну, Садр, – подошедший со спины боцмана Флинт хлопнул его по плечу. – Будь повежливее с нашей гостьей. Синеглазка не баба, она у нас леди.
Из уст пирата «леди» прозвучало до того насмешливо, что показалось еще более оскорбительным, чем «баба». Но мне к такому было не привыкать, слова Флинта звучали беззлобно, так что внимания на них я не обратила.
Вместо этого уже не в первый раз задала вопрос:
– Куда мы плывем?
Жестом велев боцману уйти, Флинт встал рядом со мной, глянул исподлобья и с усмешкой заметил:
– В том и прелесть путешествий, синеглазка, – не знать, что ждет впереди. Если конечная цель ясна, жить становится скучно.
– Ты поэтому подался в пираты? – повторяя его тон, хмыкнула я. – От скучной жизни?
– Ну, кому-то же нужно исполнять роль злодея, – беззаботно отозвался он. – Потому что иначе скучно будет таким, как Эртан Рей. В конечном счете чем станет заниматься весь морской флот, если не будет ни пиратов, ни агрессивных потерянных душ, ни даже какой-нибудь захудалой угрозы от соседних государств? Миру нужна тьма, без нее не будет и света.
