– Тебе не страшно? – выпытывал метатель ножей.
Снарк ощущал, что взгляды всей толпы в этот момент были прикованы к нему. Как?! Неужели королевский судья, Суровый Снарк, стерпит такое?
Он пронзил балагура хмурым взглядом. Артист только что пригласил его на импровизированную сцену из досок и бочек, а теперь сотрясал перед ним кинжалом.
Конечно, номер состоял в том, чтобы все клинки поразили мишень не задев его самого, но до сих пор все люди, метавшие оружие в Снарка, делали это лишь с целью его убить, а потому ему было непривычно участвовать в трюке, где он не должен был двигаться.
Весенняя ярмарка привела в столицу великое множество подобных артистов. Но шоу метателя ножей имело просто ошеломительный успех, и возле его аттракциона уже пятый день не утихали страсти и овации.
Снарк закряхтел, но всё-таки встал перед мишенью.
Его восхождение на деревянный подиум было встречено бурными аплодисментами. Публика словно бы говорила ему: «Да, мы никогда не сомневались в королевском судье!». Однако он понимал, что если бы сейчас отказался от рискованной затеи, реакция была бы совсем иной: «Эй! Взгляните на судью! Он наложил штаны!».
Трюкач, которого звали Харим, встретил его ослепительной улыбкой, резко контрастировавшей с его загорелым лицом. «Видимо, южанин», – решил про себя Снарк. Об этом говорили коренастое мускулистое тело, кудрявые, заплетённые в косу волосы и простая неброская одежда.
Судья стоял перед мишенью без страха. В его глазах играла насмешка. И всё же, знакомый холодок пробежал по спине. Инстинкт воина сказал своё слово: имея дело с оружием, – он всегда был настороже.
Публика наблюдала, как Харим направился к ножам, вонзённым в широкий и прочный табурет. Он был примерно в пяти метрах от хмурого судьи, который уже опирался на деревянную стену, служившую мишенью.