Я очнулась в абсолютно белой комнате, в которой не было ни окон, ни дверей. Не было даже мебели, абсолютно ничего.
Я осмотрела себя. Из одежды на мне был белый балахон с капюшоном, и хоть он был очень лёгкий и почти не весомый – ничего не просвечивало.
«Где я… а главное кто я» – всплыло в моей голове, и я попыталась хоть что-нибудь вспомнить. Пришлось напрячься, воспоминания давались тяжело, как будто после грандиозной пьянки.
Наконец, я услышала писк приборов и чьи-то разговоры. После чего перед глазами появилась смутная картинка.
Я стою в палате и вижу кровать, на которой лежит женщина лет пятидесяти. Вокруг неё суетятся медсестры и врачи, выполняющие реанимационные действия, но всё тщетно. Её сердце больше не бьётся.
– Кто это? Что происходит? – спрашиваю я, но никто не слышит.
Меня ослепило вспышкой света, и я снова оказалась в белой комнате без окон. Заметив, что в стене появилась дверь, я рванула к ней, но она оказалась заперта.
– Выпустите меня! – закричала я и продолжила попытки её открыть. Но дверь была непоколебима.
Я пробовала выбить ее с разбега, пинала ногами, стучала кулаками. Все бесполезно. Я обессиленно упала рядом, пытаясь подавить накатывающую волну паники. Все это было так странно, и очень сильно меня пугало. Я не понимала, что делаю в этом Богом забытом месте. Быть может, меня похитили и вкололи какую-то дрянь, отчего я все забыла? Или может это страшный сон, только я почему-то никак не могу проснуться. Я перебрала разные варианты, но так и не пришла к верному выводу.
«Видимо умру тут в одиночестве» – подумала я.
– Дорогуша, чтобы умереть, нужно хотя бы быть живым. Как может умереть то, что итак мертво? – раздался чей-то голос.
– Кто это говорит? Где вы? – оглянулась я, но так никого и не увидела.
– Прямо перед тобой, но ты воздвигла перед собой эти стены и ничего не видишь. Только ты сама можешь себя освободить, – сказал загадочный голос.
– Это какая-то шутка?
– Ну, какие могут быть шутки? Освободи себя.
– Но как мне это сделать? – спросила я, ничего не понимая.
– Открой своё сознание, дитя. Ты удивишься, но тут ты можешь почти всё, – голос немного потеплел.
«Это всё так странно и похоже на бред. Но чем чëрт не шутит. Попробовать можно» – подумала я.
– У тебя получится. И… я не чëрт, – внезапно раздался голос. Мне даже показалось, что он улыбнулся.
«Он ещё и мысли читает» – ухмыльнулась я и постаралась сосредоточиться на стенах. Дверь ведь появилась, хотя до этого её не было.
Поначалу ничего не получалось. Я уже была уверена, что это сон и со мной говорит моё подсознание. Но спустя пару минут, возле меня появилось большое прямоугольное зеркало. Я с опаской заглянула в него. Воспоминания хлынули внезапно, давили, безжалостно окунали в омут утерянной памяти.
– Это была я. Та женщина в палате, – мое лицо обожгли горячие слезы.
– Ну, наконец-то, – сказал он торжествующе.
Я подняла взгляд и увидела перед собой мужчину в таком же белом одеянии. Но, в отличие от моего, его балахон был расшит золотом. Узоры на его одеянии складывались в причудливые формы, напоминающие очертания людей и животных.
– Где моя дочь? С ней всё хорошо? – взволнованно спросила я, вытирая слезы.
– Её время ещё не пришло. И с ней всё хорошо. Ей уготована спокойная жизнь, – улыбнулся он.
– Меня зовут Эмма, – сказала я и снова посмотрела в зеркало. На удивление, в отражении была молодая девушка лет двадцати пяти, с длинными темно-русыми волосами. Такой я была в молодости. В самые насыщенные годы моей жизни.
– При переходе возраст сбрасывается, скажем, «до заводских настроек». Душа выбирает комфортный возраст, пол и внешность, и здесь пребывает уже в этом образе. Ты ещё не вспомнила своё истинное я, иначе бы уже давно узнала меня, – сказал мужчина и, улыбаясь, продолжил – Впрочем, это вопрос времени. А у нас его, как ты понимаешь, много.
