- Да неужели?! – мои губы растянулись в улыбке. – Попробуй.
Он молча подошел к столу, вытащил длинные шипастые стебли,
поломал их и бросил на пол, растоптав при этом красные пахучие
лепестки моего любимого сорта роз. Туда же отправилась и вода из
вазы.
Сам же сосуд вернулся на свое прежнее место на ажурной
скатерти.
- Я. Сказал. Этого. Здесь. Не. Будет, - процедил сквозь зубы и
направился к двери. – Запомни на всю жизнь – я второй раз не
повторяю, - бросил через плечо и растворился в ночи, громко хлопнув
дверью.
Я сползла с кресла и разрыдалась.
- Ненавижу его! Ненавижу! – кричала, стуча кулачками по мокрому
полу.
Зачем мама так поступила со мной?! Зачем вышла замуж за отца
этого негодяя?! Денег ей захотелось?! Роскошной жизни?! Любви?!
Почему хотела она, а страдать должна я?!
Я вытерла соленую дорожку, бегущую по моей щеке, и медленно
поднялась на ноги. Собрала с пола колючие зеленые ошметки, бывшие
когда-то пахнущей красотой, и, стиснув зубы, стремительно покинула
гостиную. Поднявшись на третий этаж, нашла комнату этого гада.
Как жаль, что она была заперта на ключ.
Но решение нашлось достаточно быстро – я торопливо просунула в
ручку длинные стебли и мгновенно развернулась, чтобы уйти.
Хотя… Нет, постой, это еще не всё.
Чуть повернула голову и плюнула на красивый резной металл,
за который ежедневно бралась ненавистная рука…
Вот теперь точно всё. Можно уходить.
Я сбежала на второй этаж и закрылась у себя.
Пусть попробует только сунуться ко мне со своими претензиями. Я
ему всю морду расцарапаю.
Вот прямо с его красивых карих глаз и начну.
Только он сегодня ночевать домой вообще не пришел…
Полина
- Поля, ты меня слышишь? – спросила мама.
- Угу, - кивнула, подкрашивая губы перед зеркалом. На самом деле
я пропустила совершенно всё, что она мне сейчас говорила.
Скорее всего опять давала указание, что разогреть на ужин, а что
оставить на утро.
Моя мама слишком сильно переживала, что из-за ее ночных дежурств
в больнице я могу умереть от голода.
Этого, правда, не разу не случилось, но она продолжала
заботиться обо мне со всей своей хирургической маниакальной
тщательностью.
Я поправила кожаную курточку и чуть одернула короткую юбку.
- Всё, мамуль, я побежала, - обняла ее и сделала вид, что целую.
К щеке не прикасалась, боясь оставить ярко-красные следы.
- Ты ведь не долго? – спросила она, закрывая дверь.
- Как обычно, - бросила я, сбегая по лестнице вниз, и сразу же
попала в объятия своего любимого блондина.
Помада тут же была съедена, но это было не главным – я ведь для
него и прихорашивалась.
- Готова? – спросил меня Владик.
Я кивнула и нырнула в салон его авто, дверь которого была
заботливо приоткрыта сильной рукой. Внутри я сразу же повернула
зеркальце к себе и поправила свой испорченный макияж.
- Сегодня к тебе или ко мне? – поинтересовался мой парень, лихо
стартуя с места.
- Дожить еще надо, - искривились мои губы.
Я тяжело вздохнула, предвкушая «веселый» вечер.
- Доживешь, - усмехнулся он.
- Надеюсь, - хмыкнула и расправила на юбке несуществующие
складки. Поймала там же заинтересованный взгляд Владика. – Ты в
«Жемчужине» всё время будешь? – спросила, повернувшись к нему.
- Первые пару часов. Потом по делам сгоняю и вернусь за тобой, -
ответил он, уже припарковываясь у ресторана в котором я работала
официанткой.
- Хорошо, - я не стала дожидаться помощи любимого и
самостоятельно выбралась из машины. Я уже дико опаздывала. Как,
впрочем, и всегда. – До встречи, - улыбнулась ему и послала
воздушный поцелуй.
Владик взъерошил свои светлые волосы и подмигнул.
Через пять минут, за которые я успею нацепить на себя черный
строгий фартук, едва доходящий до края моей юбки, он войдет на
летнюю террасу и усядется за самый дальний столик.
