А ведь я не сплю…
Мне так кажется.
Не должен я спать, ну никак не должен, утром встал, из дома вышел, а тут такое…
Или все-таки сплю?
Щипаю себя за руку больно-больно, чер-р-рт, синяк будет.
Нет, не сплю, наяву эта хрень, как пить дать наяву…
Хрень.
Иначе не скажешь.
Он и на человека-то не похож.
Нет, похож. Вот теперь похож, когда из плоского стал объемным, когда…
Чер-р-р-рт…
Так тоже бывает во сне.
В очень страшном сне.
Когда один человек разделяется на двух, они расходятся, разлетаются, один приплюснутый, какой-то вогнутый, движется спиной вперед, второй вытягивается во что-то длинное, немыслимое, летит к горизонту…
Смотрю на первого. Вогнутого. Идущего спиной вперед.
Зачем-то окликаю.
– Э-э-э… время не подскажете?
Тьфу ты черт, тут хрен знает, что творится, а я про время спрашиваю…
Не отвечает. Не так не отвечает, как не отвечают, когда не хотят разговаривать, а так не отвечают, что становится понятно: он меня не видит.
Совсем.
Делаю шаг к нему, протягиваю руку, интересно, что он сделает, когда я схвачу его за плечо, успеть бы еще объяснить, что я тут не мобилы отжимаю в парке, что я вообще человек мирный…
Моя рука проходит сквозь него, повисает в воздухе.
Вот оно что.
Так я и думал, какой-то мираж, какой-то глюк, улыбнитесь, это была программа розыгрыш…
Человек исчезает за горизонтом.
И все-таки меня не оставляет чувство, что он здесь был…
Смотрю на примятую траву, на сломанные ветки.
Был.
На траву падают три капельки чего-то вишнево-красного, догадываюсь – кровь.
Я напишу бестселлер.
Слово-то какое, бест-селлер, сразу и не выговоришь, одно Эс тут точно лишнее, если не оба, ломается язык об непослушное – с-т-с…
А я все-таки напишу.
Бест-селлер.
Действие у меня начнется… гхм… где-нибудь в тибетском монастыре. И неважно, что я никогда не был в тибетских монастырях, что-нибудь придумаю. И там молодые монахи приносят к старому настоятелю умирающего человека, которого они нашли в заснеженных горах. Видно, что парень шел очень издалека, шел один, много дней и ночей…
Благодаря заботам монахов парень постепенно возвращается к жизни, рассказывает, что его зовут… гхм… какое бы выбрать имя, чтобы не слишком затасканное, не слишком вычурное. Коля-Миша-Петя-Вася отпадают. Какой-нибудь Глюримэль тоже. А вот. Игнат. Или не Игнат? Ладно, пусть пока будет Игнат, там разберемся.
Так вот, Игнат рассказывает, что хочет научиться премудростям тибетского монастыря, хочет летать по воздуху, воскрешать мертвых, и что там еще они умеют. А настоятель монастыря говорит, что монастырь потерял свою магическую силу, потому что беглый монах украл некий амулет…
А теперь у меня действие перенесется в Эмпайр-стейт-билдинг, есть такой в Нью-Йорке, я знаю. Здесь некий большой человек с большими деньгами нанимает… Гхм, нет, не так. Разорившийся молодой банкир хочет выпрыгнуть из окна небоскреба, но тут его останавливает большой человек с большими деньгами и говорит, что простит ему все долги, если тот найдет монаха с неким драгоценным амулетом…
Потом действие переносится на палубу тихоокеанского лайнера. Он потерпит крушение, спасутся лишь двое, банкир и Игнат. Потом я перенесу историю в глухую сибирскую тайгу, где спрятана секретная лаборатория по производству…
Ладно, хорош мечтать, писать надо. Или нет, сначала надо план составить, сначала план. Потом сюжет перенесется в особняк в пригородах Лондона, где большой человек с большими деньгами в гневе узнает, что банкир так и не выполнил задание, до сих пор…
Потом все трое – банкир, Игнат и монах – встретятся в лесах Амазонки, или нет, встретятся только двое из них, потому что кто-то из них двоих окажется одним и тем же лицом. Не знаю, кто.
