Всё не так
Сдаётся мне всё это началось в погожий летний денёк. Сейчас уж точно и не вспомниь, да и не важно это.
Егор рассматривал спущенные колёса старой машины. Это была прогнившая, проржавевшая «Лада 2114». Пустой, незакрывающийся багажник, битые «противотуманки», лобовое стекло в паутине из трещин. Круглый год стояла она на одном месте, глазами-фарами сверлила проходящих мимо людей. Зимой её покрывало одеялом из снега – получался высокий снежный холм. Весной сугроб таял. «Лада» погружалась в грязь. Летом она сохла под палящим солнцем и омывалась проливными дождями. Осенью покрывалась новым слоем пыли и мёртвой листвой. И так год за годом, цикл за циклом. Егор думал тогда: сколько это продолжается?
– Харэ втыкать! Погнали лучше на пустырь – говорил Данил.
– А чё там? – отвлёкся от машины Егор, не вставая с корточек.
– А тут чё?! Не, базара ноль, тебе весело, а мы-то почему аутировать должны? Вон, – Данил ткнул в сторону пинающих волейбольный мяч парней пальцем – эти двое мяч уже до смерти запинали!
Егор проследил за направлением.
Мяч действительно был при смерти: грязно-серая грыжа, недостаток воздуха, полинялый оранжевый цвет – не хаватало надписи: «СПАСИ МЕНЯ». Или: «УТИЛИЗИРУЙ».
Рядом с толкающимися парнями, на обшарпанных, некогда жёлтых скамейках разместилась пара девчонок – Катя и Настя, они что-то увлечённо высматривали в цветастых смартфонах. Это что-то они бурно обсуждали, но до Егора доносились только обрывки девичьего гомона. Ничего не разберёшь.
– Вот это!..
– Нет! Это!..
– Ну не-е-е-ет…
Услышав слово «пустырь» Егор не испытал ничего кроме безболезненного укола тусклой скуки и оторопи. На грудь рухнул рюкзак с книгами. Хотелось домой, к телевизору, на диван. Хотелось чёрного чаю с сахаром и дешёвых фильмов ужасов. А вот прогулки по памятникам прошлого не хотелось.
Егор снова задумался, огляделся. Разлагающееся здание строго магазина заколоченными окнами смотрело в ответ. Светило солнце. Рядом с детской площадкой, разве что чуть поодаль, на одной из обшарпанных скамеек сидел дед. Егору он не понравился. Тяжёлые надбровные дуги, кожа древней черепахи из аквариума зоопарка, вдобавок он был одет явно не по погоде: стояла жара, а дед был в чёрном, поношенном пиджаке с заплатами на локтях, надетом на растянутый серый свитер, в таких же, как пиджак, чёрных брюках с пузырями на коленях. Он читал книгу, бубнил что-то себе под нос, смолил сигарету за сигаретой.
Данил распинал все ближайшие камни, проследил за взглядом товарища.
– Чё, новую развалюху себе нашёл? Лучше-б ты, честно-слово, на машину продолжал залипать. ПОЙДЁМ Я ТЕБЕ ГОВОРЮ! Нам очень нужно куда-нибудь свалить. А то я прямо тут засну!
Егор не стал сопротивляться. То, что ему никуда не хотелось, было понятно и так. На тот момент это его перманентное состояние. А Даня… Если ему что-то втемяшится, так надо будет выше собственного роста прыгнуть и желательно так, чтобы приземлиться ему на голову, чтобы его в этой новой прихоти переубедить.
На том и порешили. Компания из пяти парней и двух девчонок двинулась в сторону выезда из города. На ходу Егор похлопал себя по карманам, проверяя на месте ли мелочь, ключи и мобильник. Оглянулся на площадку-скверик. Что-то изменилось. Картинка была не полной. Он тогда пытался понять что именно. Чего не хватало. Машина на месте, обшарпанные турники на месте, заросли лопуха, репья и крапивы всё также скрывают дворовых кошек, истомно потягивающихся на ковре сорной травы; тополя тянутся к небу, скрипучие качели ожидают новых посетителей, пустые скамейки отдыхают от людей, точно! Пусты…
– Чё ты встал?! Объясни! – Данил бортанул Егора и побежал к компашке. Мысль улетучилась тогда, не будем пытаться продолжить её и сейчас. Егор побежал за другом, готовясь отсыпать с десяток подзатыльников.
