И так, что мы имеем, кроме
пресловутого «И так»? А нифига мы не имеем. Тридцать лет, тридцать,
елки зеленые! И именно сегодня, вместо поздравлений коллег с
днем рождения, я написала заявление «по собственному». «Ля-ля-ля, я
сошла с ума, какая досада». Так, думаем о хорошем. Что у нас
хорошего? Не надо рано вставать и тащиться через весь город на
работу, чтобы смотреть на «козью морду» главбухши. Это конечно
плюс. Но теперь нужно искать работу – это минус. Так, о хорошем,
Лана, только о хорошем. Хорошее – мне никто не трепит нервы,
я сама это умею прекрасно делать. Но с другой стороны – семьи
нет, детей нет. Блииин, сейчас буду рыдать. Спокойно, Лана, только
спокойно. Вон глотни коньячка. Рука потянулась к бокалу, но тут
выяснилось, что коньяк тоже закончился. Аааа, один раз живем.
Пойду-ка в магазин. Тем более, сегодня день рождения. Хочу
шоколадку, белую и другую черную, и чтоб в белой был миндаль. А
черная чтоб из горького пористого шоколада. И выпить. Что выпить то
хочу? А, притопаем в магазин определимся.
Напевая «К сожаленью, день рожденья,
только раз в году», пошла в прихожую одеваться. На улице не май
месяц. Февраль, 29-е. Угораздило ж родиться мало того, что в
високосный год, так еще и двадцать девятого. Родители молодцы, не
могли написать первого марта. И вообще, молодцы, метрику
оформили, а сами пропали в неизвестном направлении. Песенка
из «Крокодила Гены» плавно перешла в
«Позабыт-позаброшен». Так жалко себя любимую стало.
Уставилась в зеркало. Жалеть пришлось невысокую шатенку с
покрасневшим носом, слегка пьяненькими зелеными глазами и весом
превышающим норму на десять килограмм. Проверяем :
сапоги на мне, короткая дубленка – на мне,
шапочка и варежки – на мне. Теперь берем сумку и проверяем кошелек
с денюжкой. Потому что без денежки, Ланочке шоколадочку никто
не даааст, ик… Шааг на лестничную клетку, поворот ключа
– и здравствуй мир родной неприветливый.
Мир встретил меня пригорошней снега в
моську. Увернувшисьот очередной порции снежинок в лицо,
подскользнулась и усевшись на пятую точку, понеслась с небольшой
горки, идущей от подъезда.
- Гражданее! Поберегись!!
Расступись!
Чьи-то руки остановили мой
стремительный слалом. Мою тушку подняли, попытались отряхнуть.
Поправив сползшую на нос шапочку, улыбнулась мужчине, спасшему
меня.
- Ну, что ж вы, девушка, так не
аккуратно.
- Ик. Спасибо – пробормотала я.
- Уууу, и что празднует милая
барышня? – голос располагал к тому, чтобы раскрыть душу,
внимательный взгляд не отталкивал. Да и в принципе мужчина выглядел
этаким дедушкой-профессором, но на удивление прытким и сильным
дедушкой.
Вцепившись в лацканы пальто
незнакомца, перевела дух и доверительно сообщила:
- День рождения и увольнение!
- Хорошие поводы – улыбнулся
спаситель.
- Вы думаете? – шмыгнула я носом.
- Уверен. И запомните, милая барышня,
- не все выглядит именно так, как кажется, и у Вас еще все
впереди. Много нового и интересного.
Улыбнувшись, он отпустил меня, и я
посеменила дальше, заданным курсом.
Заданный курс не заставил себя
долго ждать, и вот я с вожделенными шоколадками и бутылкой
коньяка расплачиваюсь на кассе.
Юхууу, приз победителю, теперь
домой, праздновать начало нового и неизведанного.
Размахивая пакетом и сумкой,
топаю домой. Но гадский злой рок и тут подстерегает меня – опять
скольжу по нечищеной мостовой, и в попытке спасти бутылку коньяка,
делаю несколько па… и лечу в овраг. Последнее, что помню – звезды в
глазах. Пять штук, классика…
Невероятной красоты бабочка порхает у
меня над головой. Бабочки-порхают, бабочки… Так, Сириусу больше не
наливать. Что ж жарко то так? И шапка эта, на нос постоянко норовит
сползти. Поправляю шапку – нет ничего не показалось – сижу в
овраге. Травка растет, птички поют, ручеек журчит. Бабочки порхают
и я сижу в дубленке, сапогах, шапке и варежках. Рядышком
сумка и пакет из супермаркета с шоколадками и коньяком. Ну надо же,
бутылка не розбилась. Так, стоп. Я же в день рождения шла в
магазин. А родилась я в феврале. А февраль последний месяц
зимы. А зима это снег и холод. Мать моя, родная, это ж сколько я
тут провалялась то? Раз птички-бабочки–трава.
