Пролог
Дождь барабанил по черной шляпе зонтика, дробясь на капли и теряясь среди луж на мостовой. Каменные дорожки блестели от влаги. Воздух пах мокрыми листьями, пылью и сырым деревом – в Кардиффской академии даже грозы казались воспитанными. Лакированные туфли звонко цокнули по мраморной лестнице. Тяжёлая дверь поддалась с тихим скрипом, и в освещённый холл вошёл мужчина среднего роста. С темного плаща капала вода. Руки, облаченные в черные перчатки, держали опущенный зонт.
– Мистер Крацвег, вы наконец прибыли!
Слуга торопливо поставил чемоданы у стены, принял зонт и сдержанно поклонился. Из глубины коридора вышла профессор Дамиан, строгая и точная, как всегда.
– Дорога выдалась нелегкой, директор. Мы должны были прибыть на час раньше, если бы не шторм. – Опустил подбородок Альбирео.
Профессор Дамиан, директриса пансионата уже тридцать лет, едва заметно улыбнулась и кивнула. Седые пряди коснулись покатых плеч, сверкнувшие ностальгией карие глаза прикрылись, и вся она будто стала мягче, моложе.
– Академия скучала по Вам, мистер Крацвег.
– Пожалуй, я тоже по ней скучал. Всё же, прошло шестнадцать лет.
Он говорил спокойно, но пальцы чуть дрогнули, когда он коснулся перил лестницы.
Высокие потолки Кардиффской академии тонули в сумраке дождливого вечера, скрывая тени прошлого. Твердая поступь эхом отражалась в длинном переходе с витражными окнами. Настенных ламп едва хватало на освещение старинного помещения.
Слуга проводил Крацвега взглядом до конца галереи, где на витражах отражались вспышки молний. За дверями старого зала, где раньше проходили занятия, слышался ровный шорох.
– Простите, директор… Как давно ушел Элден? – спросил он, оборачиваясь.
– В начале марта. – Дамиан едва слышно вздохнула. – Вечерами здесь тихо. С тех пор, как мистер Элден… покинул нас, аудитория пустует.
– Ясно. – произнёс Крацвег, и на мгновение его голос стал глуше. – Элден преподавал ещё и французский, верно?
– Да. – В её интонации послышалось колебание. – Но я надеюсь, что его замена на немецкий не сильно скажется на программе.
Мужчина кивнул, будто отметил для себя что-то важное. За его спиной гулко отзывались шаги, а дождь бился в витражи всё сильнее. Альбирео остановился у окна, разглядывая отреставрированный балкон крыла напротив. Странное чувство пронзило его – не ностальгия, но что-то похожее.
На втором этаже, в узком проходе между кабинетами, мелькнула рыжая прядь. Девушка, пряча лицо, выглянула из-за колонны, задержав дыхание.
Он изменился – лицо стало резче, осанка прямее. Только глаза остались прежними.
– Рео приехал… – шепнула она едва слышно, и её голос растворился в шуме дождя.
Крацвег нахмурился, будто уловил этот шёпот, но не обернулся. Лишь продолжил разглядывать стены академии и на секунду позволил себе короткую, почти неуловимую улыбку.
Снаружи грянул гром.
В академии начался новый семестр.
Часть 1.
В утро после грозы академия пахла мокрым камнем и прелой листвой. Сады вокруг главного корпуса утопали в росе, дорожки посеребрились, а воздух был таким прозрачным, что казалось – вдохни чуть глубже, и почувствуешь вкус металла на языке.
Эйлин шла через внутренний двор, придерживая подол юбки, чтобы не зацепить влажную траву. Пальцы, тонкие и холодные, цеплялись за старый шарф, в который она всегда куталась, даже теплой осенью. На ней было пальто серо-зеленого цвета, уже немного потертое на рукавах. Оно делало девушку похожей на часть самой академии – ту, что старше всех студентов и всё ещё хранит тайны в своих стенах.
Из окон доносились голоса – кто-то спорил о правильном ударении в латинской фразе, кто-то смеялся, обсуждая лекцию по семантике.
В Кардиффской академии теперь изучали языки. Искусства давно отошли на второй план – мольберты пылились в подвальных аудиториях, а старый концертный зал служил библиотекой. Всё стало строже, логичнее, тише.
