Каждая пробежка напоминала начало новой жизни. Кровь пульсировала в висках, ноги приятно гудели, а горячий воздух обжигал легкие. И хотя последние два километра дались с трудом, Черри все же удержала свой целевой темп 5:20. Вбежав в подъезд уже легкой трусцой, она уперлась руками в колени и сделала глубокий вдох. Эндорфиновая волна растопила ненужные сомнения в своем теле и постепенно отступала.
Черри сделала шаг в открытую кабину лифта и нажала кнопку своего этажа. В тот же момент перед ее раскрасневшимся лицом возник Том, успевший заскочить внутрь за долю секунды до того, как двери закрылись.
– О, привет, бегунья! – улыбнулся он, поправляя рукой светло-каштановые волосы, и с веселым позвякиванием достал из кармана ключи от квартиры.
– Привет, – ответила Черри, проклиная себя за слипшиеся мокрые волосы и потные подмышки. Том кивнул на ее форму:
– Идешь на рекорд?
– Будем считать, что да – на личный. Ее сердце заколотилось под его пристальным взглядом.
– Личный и есть самый важный, – кивнул он. – Я вот все собираюсь начать бегать, но пока только летаю…
Лифт зазвенел, двери открылись на этаже Черри. Она выскользнула, помахав Тому рукой и стараясь держаться от него подальше, чтобы не распространять запах тела после спорта. Красавец! Куда это он летает, интересно? В командировки, наверное – иногда они не сталкиваются по несколько дней кряду.
Переступив порог квартиры, Черри быстро сняла кроссовки и направилась в кухню, где открыла бутылку с водой и прямо в ней растворила таблетку изотоника. Каждый раз она, как завороженная, смотрела на лопающиеся пузырьки и ловила носом щекочущий, бодрящий запах апельсинового ароматизатора. Несколькими громкими глотками она осушила бутылку, почувствовав, как горло увлажнилось и жажда отступила. Затем Черри отправилась в душ.
Под убаюкивающее журчание прохладной воды ее слегка загорелое и подтянутое тело расслабилось, а мысли постепенно возвращались к привычным делам. Укутавшись в махровый белый халат, похожий на те, что выдают обычно в отелях, Черри взяла телефон и набрала сообщение Вэл: «Опять встретились в лифте…». Но передумала и стерла, отправив другое: «Как там дела в приюте? Могу приехать завтра выгулять новых щенков». Ответ пришел почти сразу: «Буду рада! Старичкам тоже не хватает внимания. Если получится, захвати пару упаковок говяжьего легкого». «Окей. А еще я купила анатомическую шлейку размера М, тоже привезу».
На следующий день Черри загрузила в такси банки с консервами, палочки из пищевого пластика, шлейки и поводки, а также пеленки и диетический корм для пожилых собак с проблемами пищеварения. Этот приют – самый большой в городе, здесь больше двух тысяч собак, поэтому лай слышен издалека, что неподготовленного человека может и напугать. Несмотря на то, что приют муниципальный, денег все равно недостаточно: утепление вольеров, покупка лечебных кормов, игру шек, амуниции для прогулок – все это держится на волонтерах, которых значительно меньше и на всех собак не хватает.
Черри познакомилась с Вэл несколько лет назад. Она тогда готовила статью про приюты для журнала и попросила Вэл об интервью. Общение оказалось таким приятным и легким, что как-то само продолжилось и незаметно перетекло в крепкую дружбу. Черри, хоть и не решалась пополнить ряды волонтеров, знала, что каждая пара рук была бесценна, поэтому старалась иногда помогать – то выгулом, то покупкой необходимого. Вольеры выстроились ровными рядами, образуя отсеки. За каждый – отвечает своя команда волонтеров. Из-за решеток выглядывали любопытные морды – большие и поменьше, черные, серые, палевые, коричневые, белые, пятнистые. С длинными ушами и короткими, с черными носами и с розовыми. Но глаза у всех почти были карие, и у всех не то чтобы грустные, а будто понимающие всю суть мироздания.
