Мы все остаемся детьми, пока живы наши родители. Если тебе
приходиться стать взрослым в двенадцать лет, то детство остается
призрачным предметом, пахнущим Новым годом и мандаринами. Потому
что ты уже осознанно понимаешь, что так как в прошлом, уже не будет
никогда. Вот и мне пришлось повзрослеть в столь юном возрасте. Еще
повезло, что у меня была бабушка по отцу, которая забрала меня в
деревню и по мере собственных сил поставила на ноги. Было голодно,
сложно, но я до сих пор помню ее руки, пахнущие августовскими
яблоками и травами. Именно она не дала поставить крест на
стремлении осуществить детскую мечту. Стать следователем и поднять
закрытое дело о смерти моих родителей, о расследовании которого нам
сообщили «Сдано в архив за отсутствием доказательств и улик».
Самые значимые события в твоей жизни случаются тогда, когда ты
их совершенно не ждешь. Зато те, которые ты стремишься осуществить
с упертостью бульдога, помноженной на бесстрашие носорога, могут
помахать у тебя перед носом призрачным хвостом.
– Не показывай свою слабость никому, — часто твердила моя
бабуля, когда я возвращалась с деревенской школы с синяками и
разодранными коленями. В двенадцать лет уже очень сложно влиться в
школьный коллектив, особенно тогда, когда ты городская и из
обеспеченной семьи. Хотя к обеим определениям есть приставка
бывшей.
- Покажешь хоть раз, что ты слаба, сразу затопчут или сожрут.
Поэтому плечи развернула, подбородок задрала и вперед, ты еще
должна достичь таких высот, чтоб родители на небесах гордились.
То лето после шестого класса стало вехой, разделившей мою жизнь
на две половины. Родители имели небольшой бизнес, позволяющий нам
ежегодно отдыхать четыре раза в год за рубежом и не испытывать
страха за будущее. Отец вовремя сориентировался и из нескольких
остановочных киосков вышел на уровень сети магазинов у дома. Мама
открыла салон красоты в нашем районе, и собиралась в ближайшее
время открыть еще один. Мы только вернулись с моря, и я умчалась в
центр делиться своими впечатлениями с подружками.
Только когда вернулась, не смогла попасть в квартиру. Меня на
подходе к подъезду окликнула тетечка в форме, — девочка, а ты из
какой квартиры?
Непонятное оживление, царящее у нашего подъезда, еще не дошло до
моего сознания, как нечто необычное и требующее осторожности.
- Из сто второй, — ее форма требовала ответа, и я ответила.
— Значит ты Катерина Коткова?
Я кивнула, уже понимая, что это ее знание грозит какими-то
неприятностями.
Но я даже помыслить не могла, что в нашей квартире произошло
двойное убийство, и что свидетелей нет, как и моих родителей.
Следующая неделя слилась в моей памяти в одно серое
пятно.
На третий день за мной пришла бабушка.
– Пойдем, Катерина, нечего тебе здесь сидеть.
Это уже после я узнала, что она подняла связи моего деда,
который был полковником и служил в органах. Высокий чин не уберег
его от шальной пули, и именно поэтому бабушка сделала все, чтобы
единственный сын не пошел по стопам отца. Да уж, в экономистов не
стреляют, — любила повторять она, хвастаясь достижениями сына.
Много позже, я добавляла в уме – экономистов режут, заклеив им
предварительно рот скотчем. Сразу после того, как на его
глазах жену придавили подушкой, и она перестала дышать.
Мои вещи из той, счастливой жизни мне привезли через месяц, как
раз перед школой. Бабушка попросила написать список того, что мне
необходимо, ценно и памятно. Потому что остальное нам не
принадлежит.
Книги, документы и альбомы с фотографиями вот и все, что
привезли ей в память о сыне. Я слышала, как она говорила кому-то:
отвезите в приют, пусть сносят, им пригодится.
