Жизнь – боль. Особенно, когда твоя мама неожиданно сходит с ума
и выходит замуж за долларового миллионера, овдовевшего, за плечами
которого семь разводов и десять детей от разных жён. Но даже это не
остановило мою мать от необдуманных действий: поставить свою
роспись в дворце бракосочетаний, скрепить узами брака свою жизнь с
этим престарелым Казанова, бросить дом, бабушку с её дачей, забрать
меня и мои документы из универа, переехать во дворец к чудовищу,
так ещё и определить меня в заграничный университет для
мажоров!
– Несквик, это только ради твоего будущего!– твердила она как
душевнобольная, стоило мне начать высказываться о своём нежелании
покидать родной город, универ и друзей.
Лучше бы я осталась у бабушки, и каждые выходные моталась с ней на
дачу чтобы рвать жопу на грядках ради тазика неебических огурцов!
Хотя, тут я, конечно, перегнула. Огурцы– те еще мрази! Колючие,
вредные, требующие ухода и регулярного полива. Заботишься о них
половину лета, потом срываешь одного такого засранца, а он горький,
как и мои слезы пролитые от усталости на грядке.
И вот, стою я перед крыльцом роскошного коттеджа на Хайленд-авеню,
вдыхаю аромат заграничной осени и осматриваюсь по сторонам. Совсем
недавно прошёл дождь и улица покрылась серостью. Запах мокрого
тротуара и мокрых листьев, почти родной, такой же как и у нас.
Только совершенно чужой и бездушный. Сверяю адрес высланный мамой в
сообщении с табличкой на коттедже, куда меня привёз таксист прямо
из аэропорта. По этой улице все дома один в один похожи на друг
друга. Отличаются только цветом фасада. Уютные, двухэтажные,
красивые коттеджи, без забора, без личного двора или огорода. Стоят
так близко друг к другу, что наверняка в окна можно увидеть чем
занимаются соседи по вечерам.
Набираю полную грудь Бостонского воздуха и поднимаюсь на крыльцо, с
опаской вставляю ключ в замочную скважину и к моему счастью, он
идеально подходит. Не придётся объясняться на ломаном английском с
местными полицейскими. Открываю дверь и тащу за собой
чемодан.
Мой новый отчим по имени Корса Сергей Адольфович, решил что его
падчерица не будет жить в общежитии Гарвардского университета, и
снял в аренду для меня этот дом. Ну что ж, за это ему спасибо! Не
придётся делить жил площадь с незнакомыми людьми. Я у мамы
единственный ребёнок, и совершенно не привыкла к тому чтобы в моей
комнате жил кто-то ещё, поэтому мысли об общежитии меня, мягко
говоря, пугали. Как и переезд в незнакомую страну, язык которой я с
трудом понимаю. Друзья и подруги оставшиеся на родине, взорвались
от зависти узнав что я переезжаю в Бостон и буду учиться в
Гарварде. Некоторые настолько изошлись от зависти, что стали
высказывать свое « фу», и с видом экспертов принимались хаять
всемирно известный университет, и сравнивать его с
Кембриджем.
– Вот если бы в Кембридж взяли, тогда и было бы чем хвастаться!–
беспомощно давилась желчью Юля, моя лучшая подруга.– Подумаешь!
Если бы у меня был богатый папик, я бы только в Кембридж поехала!
Но точно не в Гарвард! Это же отстой!– рассуждала студентка
политехнического универа, как и я, ни разу не выезжающая за пределы
России.
Поступок моей матери, разом разделил мою жизнь на «до» и «после».
Показал какие у меня друзья, обнажил их истинные лица. Мне было так
больно и горько осознавать что они в своей зависти даже не подумали
о том, какого мне! Какого это бросить все, что я приобрела за эти
восемнадцать лет и уехать. Единственный, кто не отказался от меня а
наоборот поддержал, это мой парень Лёня. Только он вселил в меня
уверенность в том что нет ничего страшного в переезде, и обучение в
столь престижном университете даст огромный толчок в будущее. Он
сам предложил поддерживать отношения на расстоянии, и видеться на
каникулах. Мы пообещали хранить друг другу верность и нести нашу
любовь сквозь все преграды навстречу светлому будущему.
