Грозовые тучи перед бурей.… Или
мокрый камень на мостовой.… Но никак не тот черный жемчуг глаз,
который я помнила. А впрочем, это был уже не тот человек, которого
я любила…
Пока он зачитывал мой
приговор (надо сказать, безумно длинный, будто это я была
величайшей грешницей в истории человечества и собственноручно
упокоила Иисуса), я внимательно всматривалась в такие знакомые, и в
то же время такие чужие черты лица. Он изменился… Сильно. И дело
было даже не в том, что в его волосах прибавилось седины, нет.
Прислуживание инквизиции стерло с его лица все человеческое. Я
смотрела и не находила тех бесовских искорок в его глазах,
приподнятых в ироничной усмешке уголков губ, в которые была
влюблена без оглядки. Сейчас вместо всего этого была бездушная
непроницаемая маска. Что ж, наверное, оно и к лучшему, что при виде
него мое сердце больше не замирает…
Моя судьба по большему счету
была предопределена моим рождением. Иными словами, стоило мне
только появиться на свет, и мою жизнь расписали буквально по
минутам. По счастью, мне удалось разрушить эту идиллию и пойти
своей дорогой, пусть она и привела к костру.
Я была расчетливой и
несколько циничной, и потому всегда поступала по уму, а не по
сердцу. Лишь однажды отступив от этого правила, я жестоко
ошиблась…
Я знала о том, что красива, и
беззастенчиво этим пользовалась. Попав в очередную переделку, я по
возможности уходила от дискуссии игривым взглядом, соблазнительным
декольте или «неожиданно» обнажившимся плечом, не подпуская, тем не
менее, к себе. Но перед моим нынешним судьей это было
бесполезно…
Я была чересчур уверенной в
своих силах, поэтому даже не пыталась прятаться или скрывать свое
настоящее имя, искренне веря, что смогу сбежать в последний момент.
И моя самоуверенность преподнесла мне отличный урок…
Я всегда была гордой и
научилась быть независимой, поэтому никогда в своей жизни не
просила никого и ни о чем. Быть может, в этот раз стоило
поступиться принципами, но я не смогла…
Я была умной и считала, что
могу утереть нос кому угодно. Правда, сейчас мне это не
помогало…
Но я никогда не была лживой,
а потому мое вранье чувствовалось за версту. Возможно, это и стало
моей главной ошибкой. Быть может, научись я за свою жизнь виртуозно
лгать и изворачиваться, я бы сейчас не стояла посреди этого
подземелья в шаге от своей смерти.
В целом же, все то, что я
считала своими достоинствами, обернулось против меня, кроме,
пожалуй, ума и самообладания. Этого мне вполне хватило, чтобы не
лить слезы, умоляя о пощаде, на потеху инквизиции.
-… оставлена будет у
позорного столба в назидание прочим ведьмам и порождениям бесовским
на семь дней, после чего предана будет огню.
Говорят, когда смерть
улыбается вам в лицо, нужно улыбнуться ей в ответ. Именно это я
собиралась сделать – встретить свою гибель с усмешкой на губах и
гордо поднятой головой. Но, услышав меру наказания, едва не
отступилась от своего решения. Я бы предпочла сразу взойти на
костер. Приятного мало, но это лучше, чем сидеть привязанной
посреди площади, когда каждый, даже самый отъявленный мерзавец и
безбожник, имеет право кинуть в тебя камень.
- Мне жаль тебя, Эвелинн. Ты
не послушала моего совета и загубила свою душу, - он посмотрел мне
в глаза, как ему казалось, с сочувствием и всепрощением, но на
самом деле абсолютно равнодушно.
- О своей душе позаботься, -
огрызнулась я в ответ.
Он понимающе улыбнулся и
опустил глаза.
«Интересно, ему противно
смотреть на меня или стыдно?» - хмыкнула я про себя.
- Что, не мог по старой
дружбе придумать казнь попроще? – прошипела я вслух. – Или хочется,
чтобы я подольше помучалась, да? Твоя душа просит зрелища?..
