Пролог: Мой Угол Вселенной
Люди любят говорить о доме. О теплых стенах, мягком диване, миске, которая всегда полна. Для них дом – это коробка с крышей. Для меня дом – это угол.
Точнее, это сплетение теней под кустом сирени у третьего подъезда. Там, где старая плитка откололась и образовала нишу, достаточно глубокую, чтобы спрятаться от дождя и ветра, но достаточно открытую, чтобы видеть подходы. Видеть – значит выживать. Это первое правило.
Второе правило: ничего не гарантировано. Ни кусок вчерашней котлеты в мусорном баке, ни тепло от трубы котельной, ни безопасность этой самой ниши. Сегодня она – дом. Завтра дворник может решить подмести особенно тщательно, или дети найдут мое убежище и закопают его камнями. А послезавтра… послезавтра может и не быть. Уличный кот не строит планов дальше следующего урчания в животе или следующей угрозы.
Меня зовут Шрам. Не знаю, кто дал мне это имя, если это вообще имя. Так окликает меня иногда старуха с первого этажа, когда выносит остатки супа. «Иди сюда, Шрамыч!» Она единственная, кто не тычет в меня ногой, а кладет еду на чистый кусок картона. Шрам – это память. Белесая полоса над левым глазом. Получил давно, еще когда боролся за право греться на этом самом пятачке асфальта у трубы. Тогда казалось, что это самое важное в мире – победить и занять теплый плацдарм. Теперь знаю: самое важное – уметь вовремя уйти. Победить можно и завтра, если дожить до него.
Мой мир невелик. От помойных баков у забора – до лавочки у подъезда. От котельной – до аварийного гаража. Это моя Вселенная. Я знаю каждую трещину в асфальте, каждую доску в заборе, каждую крышку люка. Знаю, в какой бак Сергей из 5-й квартиры выбрасывает объедки с мясом (левый, синий), а в какой Наталья Петровна – прокисшую кашу (правый, зеленый). Знаю, где тень ляжет в полдень, а где последний луч солнца задержится перед закатом. Знаю запахи: резкий дух бензина от гаража, сладковато-прелый аромат помойки, пыльную сухость сирени, острый след чужого кота.
Это знание – мой капитал. Моя броня. Моя философия.
Люди бегают куда-то, спешат, орут в свои прямоугольники. Они думают о больших вещах: о деньгах, о любви, о том, что будет через год. Я думаю о малом. О том, где найти теплый угол, пока не стемнело. О том, не притаился ли за углом Рыжий Нахал, жаждущий отнять мою вчерашнюю находку – кусок подсохшей рыбы. О том, не забыла ли старуха сегодня про суп. Эти вещи кажутся простыми. Но в них – вся суть. Голод. Тепло. Безопасность. Свобода (да, даже здесь, под кустом, я свободен выбирать – спать или идти на разведку). Смерть, которая ходит рядом, прикидываясь просто тенью или шумом мотора.
Мой дом – не стены. Мой дом – это знание, что вот эта трещина на асфальте ведет к сухому месту под гаражом. Что запах свежего хлеба из этой форточки значит – скоро вынесут пакет. Что тихое урчание в кустах – это Серая Тучка, а не опасность. Мой дом – это пространство, которое я отвоевал и удерживаю не когтями, а вниманием.
Добро пожаловать в мой угол Вселенной. Здесь нет мягких диванов. Зато есть солнце на старом асфальте, шелест листьев над головой и бесконечные истории, которые пишутся каждый день запахами, звуками и движением теней. Я – Шрам. Я наблюдаю. Я живу. И иногда… я размышляю. О простых вещах. О самых важных вещах.
Глава 2: Рассвет и Закон Бака
Человеки спят. Их коробки темны и тихи. Это мое время. Время, когда двор принадлежит тем, кто не спит за дверьми с замками. Время Рассвета.
Рассвет – не просто свет, пробивающийся сквозь грязные стекла окон. Это закон. Первый и главный. Кто первый у бака – тот прав. Кто первый уловил запах выброшенного пакета – тот сыт. Кто проспал, закопавшись в пыльном углу или увлекшись погоней за призрачной мышью – тот будет глодать прошлогоднюю кость или слизывать росу с ржавой крышки. А то и вовсе останется с пустым желудком и горьким вкусом собственной слюны.
