Трудней всего решить, какой мост надо перейти, а какой сжечь
Последнюю неделю Марию одолевали странные сны, но, проснувшись, она
сразу смотрела в окно и тревога понемногу отпускала.
Сегодняшний сон был не просто странным: она собирал в себя все предыдущие.
Неделю назад ей снились вороны — они кружили над ней, громко кричали и пытались
сесть на голову, пару
дней назад снилось, как она долго смотрела на себя в зеркало, но видела
в нем другую женщину — красивую, с длинными волнистыми темными волосами. Машу
гены обидели и подарили тонкие, ломкие, непонятного цвета волосы — мышиного,
как солома торчащие в разные стороны. А сегодня ей приснился сон, где она
отбивается от ворон, забегает в дом и оказывается в пустой комнате. В ней нет
ни мебели, ни люстры, только зеркало, откуда на нее смотрит все та же женщина с
длинными волнистыми волосами.
Маша вскочила вся мокрая, села на кровати и попыталась успокоиться. Это
просто сон. Да, очень неприятный, но в жизни у нее все отлично.
Ладно, не то чтобы действительно отлично — просто хорошо. Она замужем,
очень любит своего Юрия. Пять лет назад они победили вместе ужасную болезнь у
ее мужа. Маша говорила «они», потому что именно она до последнего не сдавалась,
а искала выходы, предлагала разные пути и удивительным образом один из них
сработал. В отличие от нее, Юрий почти сразу смирился со своей болезнью и
ожидал долгой и мучительной смерти.
Но нет, этот сон явно был не об этом и ее мужа он не касается. Это ее
личная беда. Как ни старалась себя убедить, что это просто бессмысленная
картинка, Маша не смогла успокоиться. Она тихо встала с постели и поплелась на
кухню.
То, что день будет неудачный, уже через десять минут подтвердили
сгоревшие тосты на сковородке и обожженный палец.
Маша приоткрыла окно, чтобы проветрить кухню, но ветер, который не на
шутку разбушевался, рванул раму и распахнул настежь окно так, что оно сбило со
стола стеклянную вазу с фруктами.
На шум на кухню зашел муж — явно не в хорошем настроении:
— Лучше бы ты лежала в кровати
и никуда не вставала, — пробурчал он, почесав бороду, налил из графина воду и
исподлобья посмотрел на жену.
— Я хотела приготовить тебе
французские тосты с фруктами, — жалобно произнесла Маша, подбирая с пола груши
и яблоки.
— Спасибо, обойдусь, лучше
позавтракаю в «Кофемании».
Маша бросила подобранные фрукты в раковину и закрыла окно. Нужно было
подобрать осколки вазы, но еще важней было помириться с мужем.
Она шагнула в его сторону, не заметив один из осколков, который сразу же
впился в ее ступню. Маша ахнула и присела на стул, подняв ногу и рассматривая
ее. В душе она надеялась, что Юрий ей поможет, осмотрит ступню, вытащит
осколок, если тот еще там, принесет полотенце… В общем, сделает хоть что-то! Но
Юрий громко выдохнул и покинул кухню.
Она поняла, что снова придется все делать самой. К этому Маша давно
привыкла, только ей приходилось постоянно искать мужу оправдание. Почему он так
поступил? Почему не помог ей? Это ведь всего лишь разбитая ваза и подгоревшие
гренки, ничего страшного ведь не случилось? Почему он к каждой ее неудаче
относится так, как будто это трагедия всей жизни?
У Маши был только один ответ на это: потому что она не может ему родить
ребенка. Потому что с ней что-то не так. К сожалению, что именно, врачи не
могли сказать. Впрочем, они вообще говорили, что все у нее в порядке, но она же
чувствовала, что это вранье. Если бы все было хорошо, то в их семье давно бы
был сын или дочь. А так… у них даже домашнего питомца не было, потому что у
Юрия аллергия на кошек и собак.
Маша услышала, как хлопнула входная дверь и разрыдалась. Ну вот,
единственный день — воскресенье, — когда они могут побыть вдвоем, и тот не
удался. Юрий вернется, конечно, не до самого вечера ушел, но эти три-четыре
часа они бы могли провести вместе, ведь она и так редко его видит: муж приходит
к новостям, поужинает, час посмотрит телевизор и спать. Понятно, что он устает,
но о Маше кто подумает? Она ведь постоянно одна!