«Я родился в 1905 году 17 февраля в Калининской губернии Вышневолоцкого уезда Спировского района Матвеевского сельсовета в деревне Черный ручей. Название деревни дано от протекающей рядом речки. Помню деда звали Акимом и бабушку Анна. У отца были братья и сестры. Брат Дмитрий, Никита…», – Роман закрыл старую тетрадь, исписанную мелким старческим почерком.
– Температура окружающей среды +3.2 градуса по Цельсию. Кофеин в крови снижен. Рекомендую повторную дозу.
Голос был тихим, нейтральным. Исходил из тонкой полоски на его запястье. Это говорил электронный помощник «AIDA-IX» или просто Икс.
Роман улыбнулся и задумался, глядя в окно, где хмурое московское утро неохотно доставало из-за горизонта бледно-жёлтое зеркало солнца. Тридцатый этаж небоскрёба позволял увидеть это зрелище во всей красе. Он отодвинул чашку с кофе в сторону и стал легонько постукивать электронной ручкой о стол. Внутри крутилась мысль, но ещё не оформленная в план.
– Ты знаешь, – пробормотал он, не отрывая взгляда от окна, – Это не просто записи. Это карта. Что-то связанное с Камчаткой… его экспедиции. Он что-то видел. Что-то, о чём не знал, как сказать.
– Заметка добавлена: «Дед. Камчатка. Нечто». Подтвердить пометку в архиве «Истоки»?
– Подтверди. И напомни утром. Нет, в десять. Я хочу свериться с геоданными.
Он откинулся назад. В голове летали обрывки фраз: геологическая группа, тепло в разломах, пещеры, мерзлота…
Настроение было приподнятым, несмотря на бессонную ночь. Но ранний подъем давал о себе знать, и голова немного болела. Он потёр ладонями глаза: «Пора, пора проснуться». Ещё два глотка и остатки кофе растеклись по мелкой чашке с изображением далёкой тропической страны. Надо вовремя ложиться спать, однозначно. Но как? Если ты впервые за двадцать семь лет читаешь дневники своего прапрапрадеда. Для него это было вообще открытием, когда вчера вечером в комнату зашёл отец и протянул старый полиэтиленовый пакет.
– Это тебе, – сказал он. – Ты хоть и младший, но больше интересуешься семьёй, чем твои брат и сестра.
– Что это?
– Посмотри сам, – ответил он и ушёл из комнаты.
Роман вытащил из пакета несколько тетрадей. Их было семь. Почти истлевшие обложки и записи на старой серой бумаге в клеточку. На каждой тетради стоял номер. «Надо оцифровать», – подумал Роман. Он взял первую и перелистнул обложку. Читал взахлёб почти всю ночь. Останавливался и снова перечитывал. Перед его глазами проходила жизнь его далёкого предка, тяжёлая жизнь. Революция, страшный голод, война, создание семьи, потеря родственников и детей. Даже было сложно представить, что люди жили в таких условиях и растили детей. Иногда он останавливался, словно пропуская через себя все события.
Наконец, дошёл до того места, когда его далёкий предок стал одним из участников геологической группы. На этом моменте он сконцентрировался и стал изучать записи о путешествиях в Сибирь и на Камчатку. Некоторые записи он переносил вслух с помощью Икса в свою электронную виртуальную библиотеку.
Когда закрыл последнюю тетрадь, на циферблате электронного помощника было четыре часа ночи. Он был под таким сильным впечатлением, что никак не мог успокоиться. Чтобы не беспокоить отца лишними звуками обслуживающих устройств, включил удалённо чайник и пошёл в просторную столовую. Механический помощник вспыхнул светом и бесшумно подкатил, протягивая стакан, от которого шёл лёгкий пар. Роман не задумываясь взял таблетку с чаем Хуа Лун Чжу, кинул её в кипяток, сел на мягкий диван и стал разглядывать, как в прозрачном высоком стакане, словно танцуя танго, спускались вниз лепестки жасмина.
Ни одна книга не приводила его в такой восторг, включая мировую классику, как эти истлевшие тетради. Но, главное, что он словно нащупал какую-то идею. Так ты случайно в кармане находишь забытую записку, разворачиваешь, а там часть твоих мыслей десятилетней давности. Почему отец ему раньше не отдал эти тетради? Может, потому что сейчас себя плохо чувствует и решил посвятить его во все тайны семьи? Отец никогда не просил его приехать с ночёвкой, обычно это были дневные встречи. Но в этот раз он нуждался в помощи и Роман был рядом. Он пил чай, прокручивая воспоминания деда, когда в комнату зашёл персидский кот Нафаня. Он недовольно посмотрел на Романа, словно упрекая в незаконном присутствии на его территории в неположенное время. Развалившись в царственную позу на диване, кот лениво наблюдал за гостем.
