– Я в глазах твоих утону, можно? Ведь в глазах твоих утонуть – счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй, я люблю тебя». Это сложно…
Тася запнулась.
– Это сложно… – пробормотала она.
– Нет, не сложно, а трудно, – подсказала я.
Мы сидели на широком подоконнике, непринужденно болтая ногами. Был конец июня, за окном стояла невыносимая жара. Но в длинном просторном коридоре нашего университета ощущалась прохлада. Хотя солнце светило мне в спину, и перед глазами кружили крошечные пылинки.
– Блин, сбилась, – проворчала Тася. – Давай еще раз?
Я равнодушно пожала плечами.
– Я в глазах твоих утону, можно? – начала торжественно Тася. – Ведь в глазах твоих утонуть – счастье…
– Мухина! – гаркнул кто-то в конце коридора. Я обернулась. Кричал наш одногруппник, Олег Силицкий. – Ты уже сдала этюд?
Я закивала: мол, сдала-сдала.
– А Тася? – не унимался Олег.
– Ты нам мешаешь! – проорала Тася прямо мне в ухо. – Скоро пойду!
– Ауч! – воскликнула я. – Это было очень громко.
– Прости, Сань, – откликнулась Тася. – Силицкий – выскочка. В числе первых сдал, почему бы домой не топать, на заслуженные каникулы? Нет, он тут вертится… вынюхивает что-то вечно.
Я вновь растерянно оглянулась на Олега. Ну, поинтересовался человек. А что такого-то?
– Я в глазах твоих утону, можно? Ведь в глазах твоих утонуть – счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй, я люблю тебя». Это сложно… – вновь выразительно продекламировала Тася. – Нет, не сложно, а трудно. Очень трудно любить, веришь? Подойду я к обрыву крутому, стану падать…
– …поймать успеешь? – продолжила я, решив, что подруга опять забыла слова.
– Ага, – задумчиво откликнулась Тася, глядя куда-то в сторону.
– Ну, что опять? – рассердилась я. – Я бы уже как Силицкий на заслуженный отдых свалила. Мне на этом подоконнике голову напекло.
В коридоре стоял гомон. Одни студенты репетировали, другие что-то весело обсуждали.
– Посмотри на Быкову, – фыркнула Тася. – Вырядилась как девушка по вызову. Интересно, что у нее за роль?
Немного подумав, подруга громко рассмеялась:
– Хотя ей и играть никого не надо, она ведь и так прости…
– Тася, тише! – смутилась я.
– Прости! – весело подмигнула мне подруга. Тася – миниатюрная зеленоглазая блондинка с короткой стрижкой. Внешне – просто ангел. Но такая язвительная, сил никаких нет…
Тут же к нам подрулил еще один одногруппник, не отличающийся особой любовью к учебе. Парень всегда все делал в последний момент.
– Чего тебе, Симонов? – строго спросила Тася. – Твоя очередь подошла? Что там у тебя?
– Хемингуэй! – гордо отозвался тот. – «Старик и море».
– Поздравляем, – буркнула Тася, поворачиваясь ко мне.
– Девчонки, а у вас нет сети? – теперь уже жалобно проговорил Симонов.
– Конечно, Симонов. Снимай с меня сценические брюки, я же Валерий Леонтьев! – ядовито проговорила Тася. – А у Санька в рюкзаке гарпун завалялся, Мухина, доставай!
Я демонстративно полезла в свою сумку.
– Да ну вас, – протянул разочарованно парень.
– Ладно тебе, Симонов, – примирительно сказала я. – И, по-моему, старик в море не с сетью выходил. Он ведь рыбину на леску поймал.
– А? – отозвался парень.
– Ты что же, не читал разве? – растерялась я. Каким же образом он собрался…
– Симонов! – перебила мои мысли Тася. – Не мешай реальным студентам готовиться. Уйди!
Когда парень отошел к другим одногруппникам, подруга вздохнула:
– Что за люди? Тяжело заранее реквизит найти? На чем я остановилась? Ах да! Я в глазах твоих утону, можно? Ведь в глазах твоих утонуть – счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй, я люблю…» Ты, кстати, с отцом разговаривала по поводу Турции?
– Что? – не ожидала я этого вопроса. – Нет, еще не разговаривала. Сегодня у него спрошу.
