Дождь капал, капал с серого унылого неба на серо-зелёную землю,
на листья, на траву, на босые руки и ноги Ары, на её лицо и на лице
смешивался со слезами.
Ара даже не знала, что плачет. Весь трудный путь. С тех пор, как
последний раз оглянулась на родное место. Удалось бросить быстрый
беспомощный взгляд, хоть это было и рискованно.
Там, где всегда, сколько она помнит, ярко горели костры, стояли
шалаши и бурлила жизнь, теперь лежали её соплеменники. Её родные и
друзья. И эта картина временами закрывала собой хмурый ненастный
день. И из-за этой картины дождь на щеках не переставал быть
солёным.
Но никому не интересно, чего у неё на щеках больше: слёз или
дождинок. Это не важно даже для неё.
Важно дойти. Важно не отстать. Важно донести маленькую
сестричку.
Одежда вся пропиталась влагой, стала тяжёлой, противно колола
тело и воняла. Шкура, которую ей выделила мать, давно облезла и
продырявилась во многих местах. Но лучшие шкуры шли братьям и
малышам, мать обещала и ей в скором времени что-нибудь посвежее
дать. И вот не сдержала слово. И не сдержит никогда. Потому что нет
больше у неё матери. И братьев нет.
Ара окинула взглядом впередиидущих. Там те, кто посильнее.
Растянулись длинной лентой. В лесу они все не просматриваются, в
лесу важно видеть впереди себя хотя бы несколько спин, а вот когда
они выходят на луга, тут уже можно хоть приблизительно понять,
сколько их теперь. Но по лугам идут недолго. Старейшина старается
укрыть их.
Оглянулась назад. Жалкая маленькая кучка. Вот и всё, что
осталось от их племени.
- Есть хотю, - шепнула чуть виновато Лу в самое ухо.
Ара повернула голову. Сестричка сидела на закорках. Худющая,
цепкая, невесомая на коротких расстояниях, но не сейчас.
Лу внимательно заглянула в глаза Ары, словно пытаясь найти в них
пищу.
Ещё бы не проголодаться. Идут без остановок прошедший день, всю
ночь и новый день уже угасает. И всё, чем удалось перекусить, это
лишь съедобные веточки и листья. А за ними наклоняться или тянуться
вверх уже не было сил. Оставалось рвать на ходу лишь те, что росли
прямо по пути и на уровне рук.
Ара не останавливаясь достала из-за пазухи несколько корешков
аира, которые удалось найти, когда делали короткую остановку и
передала их в жадную ручку Лу.
- Они грязные. Не спеши есть... Помой их под дождём... Почисти,
- от усталости девушка едва шевелила губами.
- Я их зубками потисю, - оживилась Лу и грызанула добрую
половину корешка.
Ара со вздохом остановилась. Всё. Ещё немного, и она просто
упадёт.
- Давай ты пройдёшься.
Лу послушно сползла со спины сестры:
- А где мать?
- Нет больше матери.
- Её задавил медведь?
Глаза Лу с тревогой следили за сестрой, ожидая ответа. Недавно
не стало отца - не одолел медведя, вот Лу и стало казаться, что
медведь - главный источник всех бед.
- Нет, не медведь. Пришли чужие дяди. Злые.
Лу спала, когда в шалаш ворвалась Ара и схватила её. Поэтому
ничего толком не увидела. И это хорошо.
- Пошли.
Пешком Лу ходила медленно.
- Держись, Ара. Не отставай.
Ара чуть повернула голову. Санк. Тянет своего приятеля Леку. У
того что-то с ногой, прыгает на одной. Всё это время они шли за
ней, то догоняя, то отставая, а вот теперь обогнали.
Уставший взгляд Ары задержался на их тёмных фигурах. Леке,
конечно, ещё тяжелее, чем ей. Но не сдаётся, хотя и повис на Санке
всем весом. Ара опустила голову. Трава, трава, цветы, ветки.
Поглядела на сестру. Съела уже весь аир. Волосы мокрыми прядями
болтаются у лица. Смотрит вперёд, хлопая длинными, слипшимися
ресницами. Рука холодная, крепко вцепилась в её руку.
- Как ты, Ара?
Кида. Идёт уточкой, тяжело переваливаясь из стороны в сторону.
Живот выпирает из-под мокрой шкуры. В каждой руке по палке, так ей
легче.
