— Эй, есть кто-нибудь? — Я заглянула
в проем приоткрытой двери, удерживая щенка на руках. Шершавый язык
облизывал мой подбородок.
Где же его хозяин? В гостиной
никого. Из глубины номера доносился шум телевизора. Я двинулась на
звук.
За спиной захлопнулась дверь. Я
вздрогнула и медленно обернулась.
— Вот мы и встретились, малышка.
От этого проникновенного голоса у
меня подогнулись коленки. На его низких нотах рычало штормовое
море. Однажды оно меня чуть не погубило.
Адам перекрывал своей внушительной
фигурой проход к двери. Тонкая ткань рубашки облепила бугры мышц на
его мощных руках и плечах. Меня опалило огнем его пристального
взгляда.
Он довольно ухмылялся. А у меня
вскипала в жилах кровь. То, что он сделал, невозможно забыть. Я
долгие месяцы пыталась вычеркнуть его из памяти, залечить раны на
душе. Я сбежала от него в другую страну. И теперь он оказался со
мной на одном круизном лайнере. Случайно?
Щенок завертелся в руках. Мне
пришлось выпустить маленького золотистого ретривера. Адам прекрасно
знал, что я мечтаю о такой собаке. Малыш помчался к нему.
— Что ты здесь делаешь? — спросила
я, пытаясь сохранить голос ровным.
— Что я делаю в своей каюте?
Я имела в виду круизный лайнер, на
который мне повезло попасть. И он, конечно же, понимал, о чем я
спрашивала.
Адам потрепал щенка между ушей и
двинулся ко мне. Как он смел после всего так соблазнительно
улыбаться? Будто я должна растечься горячим сиропом от его улыбки,
как раньше.
Как раньше никогда не будет!
— Я соскучился, малышка. Ты не
представляешь, как сильно.
— Не приближайся! — Я выставила
ладони перед собой, и он уперся в них грудью, накрыл мои руки
своими. По телу взмыли разряды тока. Меня тащили в свой плен
воспоминания о тех ночах, полных сокрушительного огня, когда мы
были вместе.
Я терпела, делала вид, что меня не
волнуют его прикосновения. Равнодушие — лучший выход.
— Я буду приближаться, малышка. — Он
надавил собой на мои руки, преодолевая сопротивление. Я невольно
согнула их в локтях. — Я буду тебя присваивать, приручать. Ты
станешь жадной к моему телу. Ты отдашь мне свою душу. Ты станешь
полностью моей.
— Самоуверенный мерзавец! Я никогда
не соглашусь быть твоей! Ты сволочь, каких еще поискать! Ты забыл,
что сделал? Как у тебя совести хватает…
Адам толкнул меня к стене, впечатал
в нее с такой силой, что выбил воздух из груди. Я могла себе
представить, на что он способен. Какого черта этот опасный
влиятельный мужчина помешался на мне?
Нет, он буквально одержим мной. Как
от него спастись? Если бы я заметила его среди пассажиров до того,
как ступила на палубу, то бежала бы дальше, чем видела. А теперь
что? Прыгать за борт в воду?
Я отвернула лицо, стараясь не
дышать. Не вдыхать его запах. Адам провел пальцами по моей скуле,
точно гладил драгоценное сокровище.
— Здесь, на круизном лайнере, тебя
ждут двенадцать ловушек, — вкрадчиво шептал он мне на ухо, обжигая
его горячим дыханием. — И я уверен, что ты во все попадешься. В
одну из них ты только что угодила.
Сама пришла к нему в каюту, ничего
не подозревая. Увидела на палубе потерявшегося щенка своей любимой
породы. Не удержалась. Сразу захотела найти хозяина, поговорить с
ним, расспросить о собаке. Подошла на ресепшен, и мне подсказали
каюту хозяина щенка.
— Какие к черту двенадцать
ловушек?
Адам умел руководить всем. Людьми,
деньгами. И даже судьбой. Кто он такой, откуда у него столько
связей, влияния и денег, я так и не узнала. Единственное поняла — о
себе он лгал.
И это одна из причин, почему я
сбежала от него.
— Двенадцать — очень символическое
число для Нового года. Не так ли, малышка?
— Отойди, — потребовала я.
Отталкивать эту груду каменных мышц бесполезно. Он не касался меня,
застыл в опасной близости, и жар его тела проникал в мою кожу.
