ШЕСТЬ ЛЕТ НАЗАД
Ей восемнадцать. Ее трогать нельзя. Он же не больной извращенец,
страдающий педофилией. Эта маленькая леди является нерушимым ТАБУ
даже для такого влиятельного человека, как Станислав Волков,
которому позволено многое, если не все.
Стасу, выходцу из богатой семьи, удалось не только увеличить
капитал своего деда, но и построить могущественную финансовую
империю в весьма жестких реалиях современного бизнеса. Ему теперь
никто не указ. Наоборот, все стараются прогнуться под Волкова и
играть по установленным им правилам. А нежелающих он ломает, не
щадя и не испытывая ни малейших угрызений совести. Но эта
девушка...
Отец юной красавицы – владелец ювелирного завода “Монарх” и сети
магазинов с одноименным названием. Стас Волков давно состоял в
партнерских отношениях с Монастрыским. Александр Петрович даже
приобрел несколько акций одной из многочисленных компаний Волкова,
чтобы оплачивать счета благотворительной организации своей жены
Марии. Он был хорошим человеком. Добродушным, но строгим и
порядочным. Стасу он нравился. Несмотря на логичные доводы,
бесполезно приводимыми разумом, девочка-наваждение призывно манила
Стаса, а ему ни в коем случае нельзя было поддаваться губительному
соблазну…
Он увидел Анну на благотворительном вечере, организованном ее
матерью. Увидел и обомлел. В прямом смысле. Монастырский долго
уговаривал его прийти, но Волков отнекивался. Пиар служба Стаса
чуть ли не на коленях со слезами на глазах умоляла занятого
олигарха найти время и посетить светское мероприятие, чтобы у них
появилось хоть что-нибудь для публикации в прессе. Посетил, мать
его… На свою голову…
Благотворительный прием, проводимый семьей Монастырских,
проходил в огромном концертном зале. Зайдя внутрь в окружении
охраны, не оставлявшей олигарха ни на одну минуту, Волков встал как
вкопанный. Стас уставился на сцену не сводя глаз с прекрасного
юного создания в длинном белоснежном шифоновом платье.
Девушка-наваждение с иссиня черными волосами мило улыбнулась
публике, слегка поклонилась и села за стоящий в правом углу зала
огромный белый рояль. А потом она начала играть... Волков не
разбирался в классической музыке, но эта волшебная мелодия лилась
из-под тонких пальцев юной брюнетки, увлекая его за собой.
Трогательная и лиричная, она словно проникала в его давно
огрубевшую душу, нажимала на какие-то внутренние кнопки, причиняя
одновременно жуткую боль и мучительное блаженство.
В этот момент Стас почувствовал себя полным кретином. И небось
выглядел так же, стоя с открытым ртом посреди полного зала
пришедших гостей. Естественно, так как шеф не садился, вся его
бравая охрана тоже стояла, не шелохнувшись, на посту. Шесть
здоровых мужиков в черных костюмах посреди огромного зала, а он
седьмой – идиот в смокинге. Краем бокового зрения он замечал
недоуменные взгляды светской элиты. Только вот ничего поделать с
собой не мог. Как завороженный побежденный змей Волков не имел сил
отвести немигающего, зачарованного взгляда от проворной молодой
заклинательницы, у которой вместо дудочки были черно-белые
клавиши.
Когда юная красавица закончила играть, она встала из-за
инструмента, вновь поклонилась под бурные аплодисменты публики, и
устремила свои темно зеленые глаза на него. Стас смотрел на нежное
создание, а его изнутри окатило взрывной волной. Он ощутил
благоговейный трепет вперемешку с яростным, диким, почти
болезненным, страстным желанием. Девушка обвела взглядом всю его
стоящую в сплоченную шеренгу охрану, и, заметив его вытянутое,
застывшее лицо с открытым ртом, кажется, хихикнула, а затем
удалилась со сцены. Волков отмер, вспомнив, что нужно дышать и
недовольно скривился. Дожил. Над ним уже молоденькие девушки
посмеиваются. Он отвернулся, затряс головой, словно желал
отмахнуться от колдовского наваждения, и прошел между рядов
многочисленных столиков. Стаса окликнул Карен, один из
немногочисленных друзей и верный пес его “империи”.
