Ты убит, Стас Шутов

В оформлении макета использованы материалы по лицензии ©shutterstock.com

© Эли Фрей, 2022

© Варвара Железнова, иллюстрация на обложке, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Автобус уже час ехал через лес по ухабистой дороге. Он вез новичков в исправительную школу для трудных подростков. Смотря в окно, Стас осознавал: дело плохо. В какую глухомань его отправили? Чертова школа находилась в Подмосковье, в тридцати километрах от ближайшего населенного пункта.

С семьей Стас попрощался на автовокзале, еще в Москве. Младшая сестра Янка вцепилась в него и ревела. Мама, стоя рядом, не отрывала от Стаса глаз ― будто боялась, что он исчезнет. Отец внешне казался невозмутимым: нудил, что Стасу эта школа пойдет на пользу, поможет поумнеть и стать человеком, все для его же блага. Но Стас пропускал его пустые, ничего не значащие слова мимо ушей. Стас был напуган. Он совсем запутался. Все вокруг видели в нем чудовище, но сам он в тот момент ощущал себя жертвой. Ему так нужна была поддержка; он так хотел, чтобы его защитили от него самого! Но вместо этого его решили запереть один на один с главным врагом ― с самим собой.

Автобус начал замедлять ход: похоже, он прибыл в пункт назначения. Впереди замаячил высокий бетонный забор, по верху которого тянулись пики. Увидев его, Стас еще острее испытал страх. По новой всколыхнулась и обида: все вокруг ему врали. «Это почти что детский лагерь, Стас. Замечательное учебно-воспитательное заведение, которое поможет тебе разобраться в себе. Здесь ты отдохнешь и приведешь себя в форму». Конечно, он не верил, но в глубине души хотел, чтобы так и оказалось. Пики окончательно убедили его в обратном: это место ― тюрьма, где он проведет ближайшие два года.

Новичков ― человек пятнадцать ― высадили у главных ворот школы и провели через пропускной пункт. На просторной территории буквой «Г» расположились два убогих корпуса: один ― похожий на узкий скворечник, вытянутый вверх на пять этажей, второй ― низкий и длинный. Еще по территории были разбросаны хозпостройки, нашлась даже маленькая деревянная часовня. Был и стадион, и спортивная площадка, и две криво сколоченных беседки, в которых в хорошую погоду ученики, наверное, встречались с родными. Корпуса окружала узкая полоса разбитого асфальта, вдоль которой на чахлом газоне росли поникшие цветы, блеклые кустарники и деревья.

Стаса и остальных повели к «скворечнику», который оказался жилым корпусом. У крыльца группа ребят в одинаковых рабочих комбинезонах синего цвета белила деревья. Отвлекшись, один из парней окликнул второго, второй – третьего, и так пока все не прервали свое занятие и не уставились на новичков.

– Хей! Свежие булочки! ― осклабившись, крикнул крупный смуглый парень с бычьей шеей.

– Налетай. Горяченькие, с пылу с жару! ― подхватил кто-то еще.

– Чур, мне вон ту, самую аппетитную! ― Первый парень не отрывал от Стаса маленьких, хитрых, как у хорька, глаз. ― Начальник, эй, начальник! Слышь? Вы эту Барби не режьте, она мне с золотыми кудряшками нравится.

Раздался взрыв грубого смеха.

– Все вернулись к работе! ― рявкнул воспитатель-провожатый. Смех сразу стих, парни занялись делом. Новеньких повели дальше.

Это место не было колонией, скорее школой-интернатом строгого режима. Воспитанников помещали сюда в среднем на два года, плюс-минус пара месяцев, чтобы освобождение пришлось на лето, и эти два года шли в зачет среднему образованию. Всех здесь распределяли по классам и селили по комнатам по возрастам. В каждой комнате жилого корпуса было по четыре двухъярусных койки. Новых ребят подселяли к ровесникам по двое-трое, на свободные места. Стасу досталась комната 18. Здесь пустовала верхняя койка у двери ― узкая, заправленная старым верблюжьим одеялом.