Мне рассказывали, что Парадиз-Палмз – недурное местечко, но, увидев его воочию, я был ошеломлен. Здесь было так красиво, что я остановил «бьюик» и изумленно разинул рот.
Городок стоял на берегу полукруглого залива с милями золотистых пляжей, пальмами и зеленым океаном. Дома с красными крышами и белыми стенами выстроились плотными рядами. Обсаженные деревьями проспекты тянулись в город с четырех сторон. Цветочные бордюры украшали тротуары. Улицы пестрели от всевозможных тропических цветов, деревьев и прочей растительности, и все вместе это походило на воплощенную мечту в красках цветного кинематографа. От пестроты рябило в глазах.
Налюбовавшись на цветы, я сосредоточил внимание на женщинах, которые катили мимо в больших шикарных авто, прогуливались по тротуарам и даже ехали на велосипедах. Они были прямо как из шоу Эрла Кэрролла[1]. Все до единой едва прикрыты одеждой. Сто лет у меня не было такого пиршества для глаз.
Лучшего начала отпуска и придумать невозможно. А ради этого я сюда и приехал: в отпуск. Четыре месяца, проведенных в игорных заведениях Нью-Йорка, оказались чертовски тяжелыми. Я решил, что, как только заработаю не меньше двадцати кусков, устрою себе отпуск со всеми положенными удовольствиями. Когда у меня скопилось пятнадцать тысяч, я уже был готов все бросить, однако каким-то чудом не сорвался, несмотря на мешки под глазами, пару пулевых ранений и толпу конкурентов. Невозможно заработать двадцать тысяч, не нажив при этом врагов. Я нажил немало. Дошло до того, что я ездил на бронированной машине и устилал пол вокруг кровати газетами, чтобы никто не подкрался ко мне, не разбудив, а пистолет я не выпускал из рук даже в ванной.
Я заработал нужную сумму и репутацию. Говорили, что я выхватываю пушку быстрее всех на свете. Может, и так, просто я никому не признавался, что упражняюсь в этом деле по два часа в день в любую погоду. Мне доводилось убивать людей, но убийства не были умышленными. Даже копы это признавали, а уж им-то виднее. Во всех случаях я убивал, только удостоверившись, что противник набросился первым, и у меня всегда имелись свидетели, готовые это подтвердить. Я так насобачился, что успевал выхватить пистолет и выстрелить раньше, чем мой противник нажимал на спусковой крючок. Это требовало множества усилий и тяжелой работы над собой, но я не отступал, что приносило свои дивиденды. Меня даже ни разу не арестовали.
Я заработал нужную сумму, купил «бьюик», и вот я в Парадиз-Палмз, готов наслаждаться отпуском.
Пока я глазел на женщин, ко мне подошел патрульный. И даже отдал мне честь.
– Здесь нельзя парковаться, сэр, – сказал он, опустив ногу на подножку моего «бьюика».
Только представьте себе: коп говорит мне «сэр».
– Я только что приехал, – пояснил я, заводя мотор. – Прямо дух захватывает. Боже! Вот уж зрелище так зрелище.
Коп усмехнулся.
– Пробирает до самых кишок, да? – сказал он. – Когда я только сюда приехал, то и дело разевал рот.
– Еще бы, – согласился я. – Только посмотрите на этих дамочек. Такое ощущение, что у меня вдруг открылось рентгеновское зрение, о каком я всегда мечтал. Боюсь отвести взгляд – как бы чего не упустить.
– Вот еще посмотрите на них на пляже, – мечтательно проговорил коп. – Стеснения в них ни на грош.
– Такие-то женщины мне и нравятся.
– Мне тоже, – согласился коп, покачав головой, – но толку-то: лишь глаза болят и шея деревенеет.
– Вы хотите сказать, что они такие неприступные?
