Глава 1
Илья Канарейкин ужинает
21 декабря 2017 года, четверг
Сегодня я приехал домой позже обычного. И, надо сказать, причины для этого были весьма вескими. Загнав автомобиль в гараж, я прошел к дому и позвонил. Не дождавшись никакой реакции, и потоптавшись с полминуты на месте, я достал ключ и открыл дверь. Навстречу мне, увы, так никто и не вышел. Хотя по горевшему на обоих этажах свету я точно знал, что моя молодая жена, Диана, должна находиться дома.
Я снял пальто, повесил его в прихожей, и открыл дверь в гостиную.
– Милый, это ты? – донесся до меня испуганный голос спускавшейся по лестнице со второго этажа Дианы.
Уловив в голосе жены фальшивые нотки и раздраженно крикнув ей в ответ: – А кого ты ждала? – я прошел в столовую, откуда наверх поднималась лестница, по которой она спустилась.
– Котик, ты чего у меня сегодня такой сердитый? – словно обиженная девочка, поджав губы, спросила она.
Но сегодня я не был склонен к сантиментам и разозлился еще больше.
– Садись, нам нужно очень серьезно поговорить, – сказал я и, незаметно наблюдая за женой, занял свое место за столом.
Кроме нас в доме никого не было. Детей у нас с Дианой за три года брака так и не появилось, а наша домработница, Инна Георгиевна, обычно уходила не позднее шести.
Я отметил, как после моих последних слов Диана переменилась в лице. Сомнений не было – она испугалась. Испугалась, что я мог узнать о ее тайне. Той, которую она столь тщательно скрывала все последнее время. Но, нацепив на лицо маску спокойствия, она мягко опустилась на свое место напротив меня.
– Я тебя слушаю, – тихо сказала она, будучи в полной готовности к тому, что так опасалась услышать.
Не притрагиваясь к еде, я подал корпус тела вперед, и внимательно посмотрел ей в глаза. К ее чести, взгляд она не отвела. Красивая она, бестия. И младше меня на целых восемнадцать лет. Двадцать девять ей. Густые длинные белоснежные волосы. Большие синие миндалевидной формы глаза, тонкий прямой носик. Чуть полноватые губы, но это не от накачки ботексом или другой гадостью. У Дианы все свое, данное Богом. Из-под Саранска она, из бедной семьи. Отец в прошлом году умер от перепоя. Все новогодние праздники пил и загнулся. Остались мать и сестра. Сестра замужем, живет недалеко от нас…
У меня репутация прямого и бесхитростного человека, поэтому я начал без предисловий:
– На этот раз, кажется, моему бизнесу хана. Сегодня юрист сказал, что на имущество компании судом наложен арест. То, на которое раньше не успела наложить лапу налоговая. – Я приступил к еде, не отводя, однако, глаз от супруги. – Все счета заблокированы, кредиторы с исполнительными листами выстроились в очередь. Плюс тут такая катавасия…
Я сделал голос на полтона ниже, и почти заговорщицки, однако же, с некоторой долей отчаяния, продолжал:
– Юрист поведал, что в связи с новыми поправками в закон «О банкротстве», теперь, если имущества компании для удовлетворения требований кредиторов и налоговой не хватит, я отвечу по долгам уже всем своим личным имуществом. – И, чуть помедлив, добавил: – нашим с тобой имуществом.
Если моя супруга и подумала что-то нехорошее, то, по крайней мере, ничем себя не выдала. Впрочем, ничем – это сильно сказано. Глаза всегда говорят о многом. А лишь мазнув по ее лицу взглядом, я понял, что в ряды жен декабристов Диана записываться не собиралась.
– Ничего, – лицемерно пробормотала она, находясь, надо полагать, в состоянии, называемом у боксеров «грогги». – Еще и не такое бывало. Ты у меня умный, все разрулишь… – Она попробовала улыбнуться, но вместо улыбки ее лицо исказила гримаса неприязни к неудачнику-мужу.
Перекинувшись со мной еще парой фраз, Диана поднялась по лестнице наверх, а я встал из-за стола, подошел к холодильнику и достал бутылку «Хенесси».
