С момента написания первых юридических баек прошло совсем немного времени, но только сейчас я могу раскрыть некоторые карты обратной стороны деятельности юриста, ведь далеко не каждый специалист готов публично признаться в том, что под жаргонным словом «упырь» скрывается настоящий обитатель кладбища, а не матерый уголовник, что ведьма – это не тёща очередного клиента, а вполне симпатичная девушка, обладающая своеобразными магическими способностями, что призрак старого деда – не выдумка его впечатлительных родственников, а нечто не поддающееся объяснению при помощи норм материального или процессуального права.
В этой книге собраны истории, рассказанные людьми разного склада ума, уровня образования и бэкграунда. Ко многому лично я отношусь с долей скептицизма и профессионального недоверия, но иногда, проведя очередной юридический прием, я, отправившись на вечернюю прогулку, невольно вспоминаю тех, кто ушел, растворившись в закатных лучах.
Уходящий в закатных лучах
Сколько раз мне доводилось слышать о призраках случайно погибших сельчан или невинно убиенных жертв откровенных отморозков, вряд ли найдется хоть одна деревня, где бы не встретились очевидцы домовых или даже пресловутых летающих тарелок, а про русалок, леших и водяных я вообще молчу.
Но, если причины появления страшного морского чудовища в отдельно взятой деревенской речушке имеют прямую взаимосвязь с количеством выпитого самогона, то истории про живых покойников встречаются и там, где на смену суевериям пришел высокоскоростной интернет.
Июльский день выдался невыносимо жарким. Солнце пекло так, будто вокруг на многие десятки километров раскинулись не вековые Сибирские леса, а мертвые россыпи каракумского песка. Ни малейшего облачка, ни намека на некое подобие ветра – ничего подобного по всей видимости не предвиделось вплоть до самого заката.
Каждый взмах литовки стоил Ваньке с Митькой ведра пота, а назойливый гнус только подстегивал к тому, чтобы бросить проклятый покос и отправиться куда-нибудь в прохладную тень.
«Слыш, Митька, ты б за водой хоть сбегал», – кое-как ворочая языком попросил Ванька.
«Так есть же еще она», – отвечал Митька.
«Тут теплая, а там, – с этими словами Ванька махнул в сторону пруда. – Холодная».
«И то правда, Митька, не будь лентяем», – раздавшийся голос звучал откуда-то из-за спины ребят.
Вышедший из леса человек присел на корточки и закурил пахучий Беломор.
«Скоро дождь будет, – выпуская дым, проговорил пришедший. – вон, смотрите, ласточки почти у самой земли летят».
Над прудом низко-низко летели ласточки, будто надеясь, что прохладная вода сможет их защитить от беспощадного июльского пекла.
Митька, а следом за ним и Ванька встали, как вкопанные, во все глаза таращась на курящего и изрядно похорошевшего деда Максима, а тот, будто прочтя мысли ребят, только хмыкнул, дескать, и что тут такого необычного, ну сижу, ну курю и дальше что?
Да только как полгода назад умер дед Максим. Вот, вроде, совсем недавно, как и почти все местные мужики на покос ходил да хозяйство свое держал и от ядреного самогона с крепким табачком не отказывался. Но, однажды вернувшись с поля, сильно занемог и уже не вставал с постели.
Баба Нюра по первости даже к знахарке ходила, мол, Никитична, выручай, травами там подсоби или слово какое шепни, да толку от этого знахарства никакого, умер дед Максим, а от чего – никто не знает.
«Вам не предлагаю, рано вам еще, – с этими словами дед Максим извлек откуда-то из глубин перекинутого через плечо походного мешка небольшую фляжку, и сделав изрядный глоток, привычно закашлялся. – А дождь все-таки будет, ну, ладно, пора мне».
