© Гурий Анисимов, 2024
ISBN 978-5-0065-0910-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
То, что близко, отдаляясь,
Будет колобродить сон.
Ветер умирает, маясь,
Слышен колокольный звон.
Встреча прочится последней,
Растворит осенний дождь,
Кажет вечер лик твой бледный,
– Больше вряд ли позовёшь.
Случай адресный – затравкой,
Аль причина в глубине,
Где ошибка как удавкой
Воздух перекроет мне.
Осень ветреной особой,
Заигралась, спасу нет.
Сентябрилась как зазноба.
Октябрилась не без бед.
Скелетированы листья
Всюду, где прошлась она,
Эгоистка, скандалистка,
Переменами сильна.
Поиграет холодами,
Окропит лицо дождём,
Своенравная мадама
В скромном бытие моём
Поселилась, закрепилась,
Ночью бает про акчу*,
Мне вчера весна приснилась,
Я как в тряпочку молчу.
Прим.
акча – деньги (татарский язык)
А осень – время буйства сюр
О, началось. Дожди и лужи,
За ночь расписана тетрадь,
Но ощущение – не нужен,
Хотя есть что ещё терять.
Привычно следуя по кругу,
Вновь осень ломится в окно,
Холодным ветром бьёт упруго
В серо-стальное полотно,
Из мертвых листьев, в круге ада,
Рисуя медленный финал.
Забвение тогда отрадой
Когда ты, типа, всё познал,
Прокрутит долгое столетье
За семь влиятельных секунд,
Приняв за истину палетки
С подменой пряника на кнут.
О, началось, слова лукавы,
Вновь осень варится в тоске.
И пальцы бегают над клавой,
Как – будто жизнь на волоске,
Успеть свой лепет гениальный
Прогнать сквозь магию стиха,
Чтобы в скрижали труд отвальный,
Где свежесть мыслей, не труха.
Оценят близкое надворье
По – свойски, значит, без купюр:
«Да, он часть целого, матёрый,
А осень – время буйства сюр.»
Несбыточен безумия восторг,
Он как туман на солнышке растает.
На тонких нитях чувств судьба играет,
Преподнося очередной урок.
Здесь рядом, от наследия родства,
Всплеск времени ломает постоянство
Пьянящей волей чувственного рабства —
Судьбы ль каприз, основа ль озорства?
Но блеск очей, узор желанных слов
Совсем немало для любых реалий,
Заблудшим проявленьем аномалий,
Являясь данностью из ареала снов.
В ней собраны все знания земли,
Когда хотят понять что есть красивость,
Тоску когда взрывает говорливость
И пул надежды мается вдали.
Щемящей болью тая на заре,
Пустые дни врачуют ловко раны,
На теле времени как паутина планы,
Подобные осенней мишуре.
Тысячеглавая подобность,
Прибавив похоть как любовь,
Перерождаясь вновь и вновь,
Земную покоряет полость,
Где можно, сущность извратив,
Творит как светоч, позитив.
Обдаст прохладою дыханья
Щетину желтого жнивья,
Чтоб тень от прежнего житья
Скорей перетекла в преданье.
Болезненный нарыв сокрыв
Средь звёзд сияет серый гриф.
Когда сжимается пространство
До точки, вольности творя,
Под забубённость октября
И осень празднует гражданство,
Ладони в камень, оглянусь
На мир, куда я не вернусь.
Неравной осени неровный ход.
В нелепых ширмах умирает зелень,
Медлительно прессующая темень
Готовит увяданию приход.
От средней осени телесное нытьё,
Дождливая, контрастная надменность
В печаль уводит, отражая леность,
Ненужной шеймы бренное витьё.
В хранилище ночи переполох:
Неясных звуков хор и треволнений,
Пугает неизбежность изменений,
Как водится, застав людей врасплох.
Она в иллюзии блаженства,
Предвосхищая данный путь,
Светилы преломляя луч,
Миксует красочное бегство,
Прибавив горечи чуть чуть.
И окрыленные подобья
Счастливых, верится, минут
К тебе наветренно прильнут
Расхристанно, в своём растрёпе,
Как прошлость в памяти замрут.
Льётся тихо небесное гумми,
Вязок воздух осеннего дня.
Пусть сомнения давят угрюмо,
В мыслях новых немало огня.
Нерушимость явлений как случай.
Мой диурн ведь похож на ноктюрн*,
Ты ничем необычным не мучай
От годов потускневший лямур).
В уголках твоих губ эта складка
Так ехидно заметно клеймит.
