Что делать, если земля ушла из-под ног, осыпалась комьями, и ты
летишь в бездонную пропасть вместе с ней? Если в ушах воет
ураганный ветер, мотая тело по кругу, будто оно ничего не весит,
кидая в лицо песок и встречный мусор?
Первым делом вспомнить, что в аномальной зоне всё не то, чем
кажется. Вторым — успокоить ум и выйти за границы охватившего
страха. И третье — ждать. Через время картинка обязательно
сменится. Должна смениться. Всегда менялась!
Но чем дальше Женя падала, тем сильнее паниковала. Воздух
свистел в ушах, упругие струи били в грудь, мелкие камни летели в
лицо, царапая кожу. Она неслась вниз, чувствуя, как увеличивается
сила шквального ветра и металась в попытке найти внутри себя
островок спокойствия. Что-то, за что можно зацепиться: мысль,
воспоминание, человек.
Тщетно.
Последние события были настолько невыносимы, что она с головой
ушла в работу, лишь бы не думать и не вспоминать. Иногда ночевала
рядом с трещинами в перевозном вагончике, глотая снотворное, чтобы
забыться. Поиск пропавших, опорные точки, ликвидация… Следующие
одно за другим погружения слились в сплошное месиво. В какой-то
момент главный запретил погружаться больше раза в трое суток, и её
стали отправлять в рукав только для того, чтобы закрыть разлом.
Затем главный обязал посещать штатного психолога, и Женя честно
отсиживала положенные два часа: отвечала на вопросы, заполняла
дурацкие тесты, врала… у неё хорошо получалось. Она научилась
улыбаться и соглашаться, даже если не собиралась следовать
инструкциям врача, а внутри новой команды бесстрастное лицо стало
её постоянной маской.
Через время она сама поверила, что ничего не чувствует. Это ли
не главный козырь при погружении? Нет болевых — нет опасности. Но,
похоже, аномальную зону не провести так же легко, как саму себя. И
теперь, когда она неслась в бездонную пропасть на световой
скорости, в голове билась только одна мысль — ей конец.
Женя.
Издалека донёсся до боли знакомый голос.
Женечка…
Минуя свист ветра в ушах, он, казалось, звучал внутри головы,
мягко и настойчиво вытаскивая из пучины ужаса. Словно тонкий лучик
надежды в беспросветной тьме. Женя мысленно к нему потянулась, но в
плечо прилетел камень, обрывая хрупкую связь. За ним второй,
третий, и уже спустя мгновение на неё обрушился настоящий град.
Продолжая падать, она втянула голову в плечи, закрываясь руками, и
в этот момент проснулась. Какое-то время тупо пялилась в темноту,
слушая колотящееся сердце. Затем, медленно выдохнув, убрала со лба
слипшиеся от пота волосы и обнаружила, что тонкое одеяло обмоталось
вокруг тела, словно хищная лиана.
Кое-как высвободившись из плена, Женя села на край кровати.
Стопы коснулись тёплого пола, а взгляд упёрся в синие символы
информационной панели. Поначалу строчки не желали складываться во
что-то осмысленное, но спустя пару секунд глаза различили: шесть
сорок, второе октября, пятница, плюс два градуса, дождь.
Однако, уныло.
Стоило подняться, как потолок вспыхнул неярким светом, обрисовав
спартанскую обстановку личного бокса: широкую кровать, систему
хранения вещей, прикроватную тумбу и рабочий стол. Всё здесь было с
металлическим привкусом. Стены отсвечивали матовым серебром, полки
и мебель — потемневшим хромом и только постельное бельё выделялось
яркой белизной. Будто это не жилая комната, а каюта космического
корабля.
Усмехнувшись последней мысли, Женя направилась в душ, — смыть
липкий пот и остатки ужасного сна. Небольшой санузел, полтора на
полтора метра, вмещал в себя душевую кабинку, унитаз, корзину для
грязного белья и раковину, над которой висело круглое зеркало.
Поймав собственный взгляд, немного мутный со сна, она критически
осмотрела лицо. Что ж, выглядело оно неплохо, по крайней мере,
лучше, чем летом. К щекам вернулся румянец, пухлые губы приятно
розовели, а из-под глаз окончательно исчезли синяки. Вот что значит
иметь возможность выспаться. Ещё бы перестать видеть этот
кошмар…
