Холодный зимний ветерок
скользнул между деревьев, пролетел через поляну и, запутавшись
между ветвей могучего дуба, коснулся девичьих щёк, вызвав едва
заметный румянец. Лёгкий морозец настойчиво напоминал о времени
года, напоминая об осторожности. Зима. Вздохнув, она еще раз
тщательно проверила упряжь и карабины. Ближайшие несколько часов ей
предстояло провести в неподвижности, сидя на небольшом помосте на
высоте нескольких метров над землёй. Глупо выйдет, если
бесчувственное тело свалится вниз в тот момент, пока разум и дух
путешествуют далеко отсюда. Тем более, в этот раз она без
напарника, который смог бы присмотреть за опустевшей оболочкой и, в
случае чего, уберечь от опасности.
Убедившись, что веревки крепки,
упряжь надёжна, а карабины застегнуты и зафиксированы, девушка
уселась в позу лотоса и закрыла глаза. Вдох за вдохом, она
проходила комплекс дыхательных упражнений, призванных очистить
разум от лишних мыслей и эмоций. Проказливый ветерок и холод её
больше не беспокоили – более пятнадцати лет обучения в стенах
монастыря позволяли переносить и более суровые испытания. Сейчас
важны только Чистота, Пустота и Намерение…
Одно из немногочисленных правил
подразделения «Синигами» гласило: «Чтобы душа приговорённого
очистилась от грехов, он должен прийти к смерти сквозь боль и
страдания. Лишь так смоются грехи, лишь так следующее перерождение
не станет расплатой за грехи прошлой жизни». А чтобы очищение
прошло максимально эффективно, Палач должен попасть в самые далёкие
уголки памяти приговорённого, узнать его самые потаённые страхи,
выяснить все слабости и болевые точки.
Больше недели она готовилась к
этому. Одна ночь, чтобы протянуть к объекту тоненькую ниточку и
зацепиться за его разум. Две ночи – чтобы превратить ниточки в
надежный канат. Сутки на отдых и на то, чтобы запастись всем
необходимым. Два дня пути по лесу в поисках подходящего места, при
этом удерживая объект на Привязи, не давая ему уйти. Еще день,
чтобы возвести надёжное укрытие. По-хорошему, сегодняшнюю ночь
следовало потратить на отдых, но любопытство и нетерпение сжигали
её изнутри.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Уходят
мысли, растворяясь в Пустоте. Уходит искажающая рябь от эмоций,
оставляя ровный свет Разума. Затем в Пустоте появляются силуэты…
Постепенно силуэты наполняются объемом, за которым приходят краски…
Вскоре окружающий мир переполняется цветами, звуками и запахами,
которые не способен увидеть, услышать и учуять обычный человек.
Живые существа, деревья, камни и даже снег преобразились, открывая
свою истинную суть.
Собрав и закрепив себя в Единое
и Неделимое Целое, она занялась подготовкой к предстоящему
путешествию. К сожалению, простейшие манипуляции, которым обучают
послушников еще в первые годы тренировок, немного затянулись –
нетерпение никуда не ушло, внося дисгармонию в её Суть. От этого к
оранжевым лентам добавились темные струйки досады и багровые
пятнышки гнева. Пришлось задержаться еще, очищая себя от всего
лишнего. До тех пор, пока маленькая лазейка в его разум не
превратится в ворота, а канат не разделится на множество крепких
верёвок, прочно опутавших подсознание, ей следует сохранять
осторожность и быть незаметной…
Наконец, с приготовлениями было
покончено. Прикоснувшись к своему путеводному тросу, девушка
прыгнула к небольшому костерку, возле которого сидел огромный
мужчина, внешне похожий то ли на гориллу, то ли на питекантропа.
Сегодня они познакомятся поближе. Сегодня она узнает его первую
тайну, которую он так старательно прячет…
Старенький Ми-2174 «Филин» летел в
ночном небе, практически касаясь брюхом верхушек деревьев. Это была
заслуженная штурмовая машина, собранная лет пятьдесят назад по
чертежам дочумной эпохи. Тем не менее, она еще не выработала свой
ресурс, а потому сидящий в транспортном отсеке Саймон чувствовал
себя вполне уверенно. Ничего не скрипело, не скрежетало и не
болталось, а негромкий гул двух двигателей, выдвинутых по бокам
фюзеляжа, даже успокаивал. Если бы пилот поднял втулку повыше, было
бы совсем замечательно.
