– Аленка! Доченька! – позвала еле
слышно мама из соседней комнаты, и я, бросив мыть посуду, быстро
направилась к ней.
– Да, мам? – прошептала, застыв в
проеме.
В комнате был полумрак, витал едкий
запах лекарств, чувствовалась легкая затхлость, от которой
невозможно было избавиться, даже если постоянно проветривать
комнату.
Вот уже несколько месяцев моя мама
умирала у меня на глазах от рака, и я ничего не могла сделать,
кроме как облегчить ее последние дни обезболивающим и своим
присутствием. Но, к сожалению, уже и это стало для меня
невозможным, поскольку недавно меня сократили и я потеряла место
работы в больнице.
Конечно, что с меня взять? Я молодая
практикантка, которая не успела утвердиться на новом месте. Более
квалифицированные и опытные медсестры были важнее моей кандидатуры.
К тому же у меня больная мама и мне часто приходилось оставаться с
ней, отпрашиваться с работы или опаздывать. Поэтому, когда в
больнице начали сокращать персонал, я попала в первые ряды
кандидатов на увольнение.
И вот теперь уже несколько недель
живу с мамой и сестрой в квартире, еле-еле сводя концы с концами,
потому что найти новое место работы оказалось нелегко, а без
практики даже в бар официанткой не брали! К тому же в некоторых
случаях мне не подходили график или оплата. И все это тянулось изо
дня на день, загоняя нас в еще большие долги и проблемы, поскольку
нужно было придерживаться лечения. Множество всяких «особенных»
лекарств очень дорого стоили. А чтобы маме было легче и она дольше
прожила, нужно было соблюдать назначения.
А все началось пять месяцев назад.
Однажды ей резко стало плохо, и тогда я узнала ее ужасный диагноз,
который она тщательно скрывала от нас. Зачем мама это сделала? Я не
знаю! Наверное, просто не хотела быть мне и моей младшей сестре Эле
обузой. Но из-за ее молчания мы потратили драгоценное время и
возможность побороться за ее жизнь.
К сожалению, не все болезни лечатся,
а врачи не всемогущие, особенно если сам больной всячески
противится этому. А мама… Она не видела в своем лечении толку. Она
не верила в счастливый исход, поэтому сразу сдалась, написав отказ
от пребывания в больнице. Скорее всего, понимала, что мы с сестрой
не сможем потянуть процедуры и препараты.
Маму сразу отпустили домой. А я, как
медсестра, обладала навыками ухода должным образом, могла
придерживаться и контролировать все назначения.
Родные стены лечат. В кругу
знакомого и любимого всегда легче и спокойнее. Вот и мама пожелала
провести оставшееся ей время дома. А дальше… день за днем было
только хуже. Она угасала у меня на глазах… А я была рядом,
наблюдала за этим и ничего не могла сделать. Ни-че-го.
Я жила. Была сильной. Старалась быть
сильной. Но ночью рыдала в подушку, выла от отчаяния. Ничего не
получалось. Но я не сдавалась… Никогда не сдавалась. Потому что
поклялась себе, что буду бороться до последнего.
– Сделай мне укол… – попросила мама.
– Уже не могу…
– Мам… – Я хотела запротестовать,
поскольку не прошло нужного времени между первым приемом
обезболивающего. К тому же близилась ночь, а у меня в наличии был
последний укол. Но не стала ничего говорить маме в надежде, что к
утру все решится.
Вчера я договаривалась с соседкой
одолжить у нее денег, а утром мне звонил мой бывший начальник,
заведующий больницей, Константин Эдуардович и сообщил о том, что у
него есть для меня хорошее место для подработки. Он знал о моей
ситуации, все понимал, жалел меня, почти сироту без родственников и
поддержки, но против системы не мог пойти. Поэтому все это время
поддерживал со мной контакт и пытался всячески мне помочь найти
хоть какую-то работу. И вот сегодня он обрадовал меня новостью о
новом месте, где буду работать сиделкой. Кого именно? Где? Этих и
прочих подробностей он не сказал, но я и не спрашивала, поскольку
уже знала, что соглашусь на любые условия. Долги друзьям и соседям,
а также кредит и безвыходное положение выжали из меня окончательно
все соки, поэтому была готова на любые предложения. Завтра мне
должны были позвонить и сообщить о времени собеседования, и я ждала
этого момента с нетерпением. Дальше тянуть просто некуда…
