– Майкл! Просыпайся, – мой друг Коля теребил меня за плечо. – Давай завтракать.
– А…, это ты, Колек… Хорошо, давай, – пробормотал я сквозь сон и повернулся на другой бок.
Но Коля не согласился с таким подходом к совместному завтраку. Он придавил меня более интенсивно, так, что подо мной заскрипела кроватная сетка.
– Душно тут у вас. Нужен свежий воздух. Воздух свободы, – Коля открыл настежь окно и отдернул шторы.
В комнату ворвался холодный «воздух свободы» и с ним несколько голодных обезумевших мух. Спать стало невозможно. В отличие от деликатного Коли, мухи атаковали меня непрерывно. Они садились на нос, лоб, спину, —, делали там пробежки и взлетали.
Я окончательно проснулся и сел на кровати. Коля открыл дипломат и поставил на прикроватную тумбочку наш завтрак: две бутылки жигулевского пива и жестяную банку бычков в томате.
Дружески потрепав мою шевелюру для гимнастики мозга, Коля вынул из дипломата складной нож и вскрыл консервную банку.
– А хлеб у тебя найдется? – положил он в качестве салфетки обрывок тетрадного листа, – Вижу, вы хорошо вчера поужинали. Я это определяю по ботинкам. В ботинках ты лег спать или без них. Сегодня ты в ботинках спал, – улыбнулся мой друган и направился к столу в поисках хлеба.
Стол, заваленный немытыми тарелками и стаканами, стоял по центру общаговской комнаты. Четыре пустые бутылки из-под дешевого портвейна валялись под ним. Сковорода, в которой жарили картошку, блестела аллюминием. В ней не осталось даже следов масла.
Колек слегка разгреб весь этот кавардак в поисках хлеба, но там его не оказалось.
– Ладно, придется есть всухомятку, без хлеба, – объявил он результаты поиска.
Я уже полностью проснулся и снимал ботинки, чтобы надеть джинсы.
– Майкл, а как ты умудряешься снять с вечера штаны, не снимая ботинок? Утром надеть их в ботинках у тебя не получается, – рассмеялся Коля, – Это просто фокус-покус какой-то. Ты можешь состязаться с Гудини!
– Это, Колек, не фокус. Это неизученный феномен. Без бутылки разобраться невозможно. Проявляется только после литра портвейна, – пошутил я, застегивая молнию на джинсах, – Слушай, а что это ты сегодня рань-спозорань? Девять без пятнадцати. А ты уже приехал.
– Да.., – цокнул языком Колек, – Папа ругается. Говорит, что подготовка дипломного проекта – это не каникулы. Немного не сошлись мы во взглядах на этот предмет. Короче, оставил меня без денег. У тебя можно будет перекантоваться пару недель пока он успокоится?
– Да не вопрос. Живи, хоть до защиты. У нас раскладушка есть. Соседи мои – второкурсники. Целый день на занятиях. Вечером только приходят, – объяснил я другу положение дел с проживанием.
– Колек, ты как думаешь? Вот мы на пятом курсе ничего не делаем. Может, сократить обучение в институте до трех лет?
– Не, Майкл, нельзя. Тогда второкурсники на учебу забьют, – Коля изучающе осмотрел комнату, – Скажи, а кроватью у вас в общаге нельзя разжиться? На раскладушке как-то западло мне.
– Так мы кого-нибудь на раскладушке поселим, а тебе кровать выделим.
– Ну, и отлично, – махнул рукой Колек, – тогда я займу кровать рядом с твоей. Будем жить вместе. Денег, правда совсем нет, – скривил он губы, – Может, поработаем где? Ты как?
– Я всегда «за», – поддержал я предложение друга, опустив пальцами в рот истекающего томатом бычка, – Я тоже на нулях. Давай в порт сходим. Там всегда работа есть. На разгрузке цемента.
– А платят сразу? А то я без денег совсем. Один мешок без питания подниму. А второй – нет, – облизал Коля пивную пену со своих рыжих усов, – Папа денег совсем не дал. Придется нам, Мишаня, заняться поисками пропитания самостоятельно.
