– Да по нему вообще тюрьма плачет, – с отвращением выдавливает Кир.
– Ага, если бы не случайно обнаружившийся папочка со связями и деньгами, этот Денис сидел бы уже, – едко подхватывает Динара.
Кажется, обсуждения новенького в нашей группе становится всеобщим. В глаза его ещё не видели, а уже ажиотаж произвёл. Не по себе мне от этого. Не верю, что он так уж плох – знаю наверняка, что ребята раздувать горазды. На себе уже испытала.
– Даже в детдоме ужиться не мог, сбежал.
– Говорят, у него своя банда была. А может, и сейчас есть, – раздаётся чуть тише, почти со страхом: это наш всегда осторожный Ромка говорит.
– Разбоями занимались?
– А хрен знает чем вообще. Но ими наверняка тоже.
Уже даже не вникаю, где чья реплика. Знаю, что только начинают расходиться. Сидящая со мной Маша тоже не принимает участие в обсуждении, как и несколько обычно молчаливых ребят. Но мы в меньшинстве. А разговоры становятся всё более мрачными.
Если до этой секунды я ещё колебалась слегка, правда или нет, то теперь уверена – ложь. И тошно от этого. Зацепились за происхождение парня?
Да даже если и вправду в своем трудном детстве совершал разные ошибки – это что, повод поставить на нём крест? Уверена, парень ухватится за подвернувшийся ему шанс устроить жизнь иначе. Поступление в универ – хороший шаг. Странно, правда, что сразу на второй курс, а не на первый.
По возрасту подогнали? А программу первого он что, дистанционно быстренько изучил?
– Ректор у нас, конечно, пиздец мягкотелый, – сознание машинально цепляется за слова Кира, заглушая мысли. – Нельзя таких в приличный универ брать.
– Тихо вы, – развернувшись ко всем, неожиданно шикает Фил, обычно сидящий за первой партой, у самого входа.
И сразу становится понятно, почему пытается остановить ребят: дверь открыться успела, и где-то у порога замирает парень, оглядывающий нас со скучающим интересом.
Давно ли Фил его заметил?
Сердце почему-то пропускает удар, когда разглядываю новенького. Увидь я его где-то впервые, ни за что бы не подумала, что это всё о нём говорили. Выглядит скорее как известный актёр какой-то, чем вчерашний бандюган и выросший на улице парень.
Высокий хорошо сложенный брюнет, видимо, умудрявшийся всё это время не пренебрегать спортом. Приятные черты лица. И губы красиво очерчены… Застывают в усмешке.
Неожиданно занервничав, смотрю по сторонам. И понимаю, что всеобщее внимание сейчас приклеено к этому Денису. Не одна я на него так долго смотрела – другие ребята ещё продолжают. А сам новенький уставляется словно на всех и ни на кого одновременно.
– Представляться, я так понимаю, не надо, – заговаривает, явно забавляясь.
Облизываю пересохшие губы, пытаясь понять, это защитная реакция такая, или ему и вправду нипочём все эти разговоры?
А он спокойно идёт к первой же свободной парте и садится. Ну как свободной… Там вообще-то рюкзак Кира лежит. Это во время разговоров однокурсники закучковались вокруг последней парты, многие из своих мест повыходили.
Вижу, как колеблется Кирилл. Но всеобщие взгляды теперь на него, а потому, вздохнув, он подходит к Денису, уже размещающему свои ручку и тетрадь на парте.
– А здесь вообще-то я сижу.
Новенький поднимает взгляд. Не вижу, какой именно, но стоящий ко мне лицом Кир бледнеет.
– Теперь я, – припечатывает Денис.
Кирилл обводит взглядом всех нас, будто ища поддержки. Но мы молчим. Я вот вообще проблемы не вижу – парта для двоих, место свободное есть. Вдвоём бы сели.
Но, тяжело вздохнув, Кир выдавливает:
– Эм, ну ок, – и забирает свой рюкзак.
Уходит к обычно сидящей одной Жанне.
Если кто-то и собирался разрядить немного неловкую атмосферу, так и застывшую после прихода новенького, то не успевает – как раз в этот момент заходит преподаватель.
