- Марта! Сними фасоль с огня, пока не подгорела! - требовательно
кричит Кухарка, с другого конца огромной княжеской кухни и я,
бросив резать лук, несусь к камину, в котором висит котелок с
фасолью.
Не приведи боги, подгорит, влетит мне по первое число
тогда.
Сегодня все особо нервные! Еще бы! К молодой кнесенке,1 едет
свататься верховный Маг Северных земель! Неслыханная
удача!
Правда проехал он уже много княжеств, хуторов и станиц, в
поисках невесты, заходил, говорят, даже в самые простые дома, но
даже всеми признанные прелестницы, умницы и рукодельницы, не
подошли под его требования. А какие они, никто не
знает.
Говорят, он просто в глаза девушке смотрит несколько мгновений
неотрывно, разочарованно изрекает - Не та. И уходит не
прощаясь.
Наше княжество, последнее на южном пути осталось. Дальше, лишь
навьи болота непролазные остались. А что за ними, никто не знает. В
них даже верховные, не захаживают. Тамошние обитатели, еще никого
живым не выпустили. Даже верховный Жрец Перуна и тот
сгинул позатем летом, защитную волшбу княжества
обновляя.
Так, что князь Радомир наш, доволен чрезвычайно.
Поскольку Магу идти боле некуда, он и уверен, что выбор его падет,
на дочку его Радмилу, та и умна, и пригожа, и ткать и вышивать
умеет, и силы слова не лишена. Кровь в секунду заговаривает, а уж
если обозлиться на кого, что правду сказать, редко бывает, но, если
случится - горе тому! С неделю под глазом фурункул будет с
голубиное яйцо величиной.
Так, что князь наш, зятя, будущего ждёт - не
иначе!
И приказ у нас один! Чтобы все и во всем идеально
было!
- Марта! Ты щуку сливками залила? - тут же кричит кто-то из
девок.
- Марта! Бесы тебя раздери! Ты здесь еще! Немедленно в личные
палаты кнесенки беги! Тебя кличут, уж четверть часа
как.
Злобно кричит один из личных княжеских слуг, прямо над
ухом.
Я подпрыгиваю.
Если княжичи зовут, тут уж не до
сливок!
Бросаю все и несусь в другое крыло терема, в личные
палаты кнесенки. За щукой, найдется, кому
присмотреть.
В животе неприлично громко урчит. Дело уж к полудню близится, а
я еще и кусочка хлеба не проглотила. Все кругом, бегом, о стенку
лбом.
Ну, ничего! Не только я, так сегодня.
Всем продохнуть некогда.
А вот уедет маг, да если еще и кнесенку с собой
заберет, работы у нас в раз поубавиться, а князь всем жалование
утроить обещал, если с нашей стороны, все как надо пройдет, без
единого укора. Вот мы и стараемся! Кому ж тройного жалования не
хочется.
Жаль только с Михалом не увижусь, в день его
именин!
Ну да ничего! Времени у нас еще много будет! Вот попросит он
моей руки у князя после сбора урожая, и заживем складно да
рядно.
Князь не откажет! Он благоволит молодым! Свадьбы на свои деньги
играет. Роду избы молодым ставить помогает, и приданое дает. Чтобы
княжество его естественным приростом увеличивалось. А земли-матушки
и даров ее, хвала богам, на всех хватает, край у нас теплый,
плодородный, голода уж несколько веков говорят
небывало.
Улыбаясь своим мыслям, я и не заметила, как до княжеских палат
добежала.
Оправила передник, пригладила волосы, постучала.
- Входи.
Вошла и поклонилась княжеской дочери. Сидела девица
золотоволосая, ни мертва, ни жива. Сидит колом, и вздохнуть
страшиться. В очах голубых испуг со страхом плещутся. Как будто
вурдалаку на обед ее готовят, не иначе. Девкам своим, даже песни
петь к сватовству положенные, запретила.
- Помоги мне, Мартушка, боль головную уйми. Голова, того
гляди, расколется, - просит кнесенка стараясь держать
лицо, а сама едва не плачет.
- А ты расслабься, милая, боль и пройдет. - Говорю, как
ребенку, с ласковой улыбкой. - У тебя страх в глазах плещется, вот
от него то все нервы и сжались до боли. Неужто не рада жениху
такому знатному?
