- Милая, моя! Любимая! Самая замечательная на свете!
Единственная!
Вдохновенно перечислял Олег, смотря на меня с улыбкой и
обожанием. От теплоты его взгляда, я прямо таяла как мед на
горячем хлебе.
Вот уже почти четверть века, этот шикарный широкоплечий,
сероглазый мужчина, мой! Только мой!
Смешно, но я до сих пор смущаюсь как юная девчонка, под его
влюбленным взглядом. Вот умеет он так смотреть, что до сих пор
сердце в предвкушение заходится и внизу все сводит от желания!
А, что только у меня, так в том сомнений нет, по
нескольким причинам: во-первых, я тщательно слежу за своим лицом и
телом, и мои стукнувшие сегодня, сорок два, вы мне никогда не
дадите, хоть одетой, хоть раздетой. Максимум тридцать
пять. У меня длинные, струящиеся, мягкие волосы. Гладкая,
бархатная кожа, без единой морщинки. Подтянутая, упругая грудь,
третьего размера, осиная талия и главное: задорный, живой блеск в
глазах
! Я действительно очень люблю жизнь! За все ей благодарна и умею
ей искренне радоваться, даже в мелочах. До них пор как маленький
ребенок, прихожу в искренний восторг от «Мишек на севере» и простой
гречки с обжаренным луком.
Во-вторых, я никогда и ни в чем, не отказывала мужу
в постели, и постоянно совершенствуясь в искусстве любви,
посредствам видео и литературы, соответствующего содержания.
Да-да. И не надо сейчас морщить носик, типа: Фи! Как
можно? В твоем-то возрасте?!
Здесь все ведь очевидно просто! Либо вашего мужчину
постоянно удивляете и первоклассно удовлетворяете вы, либо, он идет
за яркими страстями и ощущениями на сторону, когда ваша любимая
миссионерская, приедается ему уже до кровавых слез.
В-третьих, у нас нет, и никогда не было повара, своему
мужчине, я готовлю сама, и тоже постоянно удивляю разнообразием
меню. Я - настоящая хозяйка и берегиня нашего семейного очага.
Олежка, сам так говорит, всегда.
В-четвертых, при всем при этом, я не вишу у мужа на шее и
сделала успешную карьеру, переводчика, а позже, вдохновившись
чужими трудами и писателя. За что, Олег, меня безмерно и искренне
уважает. Это ведь всегда видно по глазам и чувствуется по
отношению.
В-пятых, он всегда активно порицал и с явной брезгливостью
относился к тем своим товарищам, что вдруг меня ли своих верных
жен, бывших с ними рядом всю жизнь, и по сути, сделавших своих
мужчин, теми, кто они есть на данный момент. Ибо успех мужчины,
всегда на пятьдесят процентов, принадлежит, поддерживающей и
вдохновляющей его женщине, на молоденьких пустозвонок, у коих в
глазах читалось крупными буквами одно: вот затрахаю, рожу, отожму
квартиру, дачу и алименты такие, чтоб в Тайланде безбедно жить
можно было.
- И как этого можно не замечать? - раз за разом негодовал
супруг.
Так, что я в нем не сомневалась. Да он и повода не давал, если
честно. Уже четверть века живем, а он все так же требователен в
постели. И пока не получит свое, а мне не даст мое - уснуть не
получится.
- Моя Вера! Мой оплот! Моя жизнь! С днем рожденья тебя,
золотая моя! Никаких слов на свете не хватит, чтобы объяснить, как
много ты для меня значишь! Да и не надо! Ты сама это знаешь! Все у
тебя есть сейчас, как сама ты говоришь. И поэтому, я желаю тебе
лишь одного: чтобы еще через сорок два года, мы собрались, здесь
же, в той же компании, в добром здравии, и ты была столь же
прекрасна, моя дорогая! Ты это сможешь, я уверен! За тебя,
Верочка!
Бокалы схлестнулись с веселым звоном, все присутствующие
присоединились к поздравлениям и я, чувствовала себя потрясающе
счастливой, купаясь в их любви.
Мне даже со свекром и свекровью повезло. Они во мне всю
жизнь души не чают. Всегда как дочку принимали, с детьми
помогали.
А дети у нас с Олежкой замечательные! Маринке, двадцать
уже. Моя гордость и краса рыжеволосая. Будущий стоматолог. С
женихом уже пришла вон. Красавец этот ее Лешка. Высокий
черноволосый, глаза карие, умные. Серьезный такой, учится,
работает. За матерью тяжело больной ухаживает. Чует
материнское сердце - можно в такие руки доченьку свою отдать. Хотя,
еще рано говорить, конечно.
