- Ну, вот я и дома! – симпатичная стройная брюнетка среднего
роста в модном брючном костюме и лаковых туфлях на средних, но
эффектно оформленных каблуках, буквально ввалилась в прихожую с
целым ворохом разноцветных пакетов и прижимая к себе охапку цветов.
Она попыталась, не выпуская букетов, дотянуться до выключателя, но
в темноте на что-то наступила. Что-то оказалось котом, который с
громким и на редкость противным воем рванул в комнату, а женщина
едва не растянулась во весь рост, с громким матом рассыпав по полу
цветы и пакеты.
Хорошо хоть додумалась шпильки не одевать – сейчас бы точно
лежала на полу, инвентаризируя травмы, – прокряхтела Соколова
Татьяна Эдуардовна, осторожно разуваясь и включая в прихожей
свет.
Чертыхаясь и поминая злым тихим словом кота и всю его родню,
Татьяна Эдуардовна собрала рассыпанные цветы и, махнув рукой на
пакеты, прошла в гостиную. Там, сложив цветы на овальный,
полированный стол, она начала туда же составлять вазы или то, что
могло их заменить (например, подаренный коллегами на какой-то
праздник вычурный глиняный кувшин). Напевая популярную песню и
пританцовывая, Татьяна Эдуардовна расставляла цветы по вазам и
прочим сосудам. Цветов было много, цветы были разные. Яркие герберы
– от подружек по институту, официальные розы – от руководства
благотворительного фонда, необычное сочетание ярких астр и
нежно-розовых небольших розочек – от Маринки и ещё букеты от коллег
и клиентов за разные годы.
Татьяна снимала с букетов обёртку и, перемешивая, компоновала в
новые сочетания. Порой они были причудливы, так как настроение у
женщины было игривое. Или, может, игристое, учитывая количество
выпитого за день шампанского.
Пятьдесят лет бывает не каждый день! Отмечать шумно с гостями
она будет через три дня в субботу. Для этого уже забронирован
большой коттедж на новой популярной турбазе. А сегодня её
поздравляли коллеги, разные официальные лица и, конечно, подруги
детства и юности, которые презрев её призывы к благоразумию,
явились к семнадцати часам в офис её небольшой, но весьма известной
юридической компании. Они принесли торт, закуски, много шампанского
и отличное настроение. Вот и сейчас голова кружилась от
переполняющих эмоций и выпитого шампанского. Поэтому распихав цветы
по вазам, а заботливо упакованные в контейнеры подругой детства
Маринкой остатки пиршества – в холодильник, Татьяна Эдуардовна
по-быстрому смыла косметику, приняла душ и завалилась спать.
Правда уже минут через 30 пришлось встать, чтобы накормить
возмущённо орущего кота, о котором в эйфории она просто забыла. Но
вот в квартире наступила тишина, и Татьяну Эдуардовну сморил
сон.
Надо сказать, что пока она спит, за ней наблюдаем не только мы.
Некто задумчиво разглядывает хозяйку квартиры. Он видит моложавую
ухоженную женщину с изящными чертами лица и немного пухлыми губами.
Темные волосы подстрижены в стильное короткое каре. Он знает, что у
неё большие глаза цвета молочного шоколада с длинными, немного
загнутыми вверх чёрными ресницами. У неё хорошая фигура, возможно,
слегка склонная набрать пару килограмм за праздники, но Татьяна
давно научилась с этим справляться и старается держать себя в
хорошей физической форме: разные танцы, фитнес, йога, пилатес,
конный клуб. Чего только она не перепробовала за эти годы. Даже
курсы самообороны и скалодром за компанию с подругами
Он закрыл глаза и вспомнил всё, что узнал о Татьяне. Таня
родилась в достаточно обеспеченной семье. Отец был востребованным
хирургом, мать – пианисткой. Она была единственным ребёнком у своих
родителей. Семья была дружная, в ней царила атмосфера взаимной
любви, заботы и уважения. Увы, счастье не продлилось долго. Татьяне
было тринадцать лет, когда погибли родители. Опеку над ней взяла
сестра отца – тётя Клара. Не успела Татьяна прийти в себя, как тётя
Клара вместе со своей дочкой Соней, которая была младше Тани на два
года, уже въехали в их шикарную пятикомнатную квартиру в престижном
районе и начали наводить там свои порядки, а сама она оказалась в
интернате. Нет, это не был детский дом или интернат для проблемных
детей. Это была достаточно высокого уровня школа – интернат, где в
основном учились дети состоятельных родителей, которым было некогда
ими заниматься или не очень хотелось.
