Полина
Я снова слышу этот звук: тишину вечернего города пронзает пронзительный вой сирены. «Скорая помощь» летит в нашу больницу, и значит, что совсем скоро здесь появится ещё один человек, которому нужно скорее помочь. Что ж, к этому я готова. Смотрю на часы: почти четыре часа ночи. Или утра, кому как больше нравится. У меня через две минуты начинается смена в травматологическом центре.
Выхожу в вестибюль, и вдруг навстречу – человек пятнадцать: молодые парни, все одеты почему-то одинаково, в костюмы. Только без галстуков, но в остальном – настоящие офисные работники. Мне становится интересно: чем это они занимались посреди ночи? К тому же выглядят очень возбуждёнными. Двое впереди тащат на себе третьего, у него левая часть головы залита кровью. Она протекла на рубашку. Когда его усаживают в пластиковое кресло, он устало откидывается на спинку, но при этом внимательно смотрит вокруг. Словно обстановку оценивает.
– Где, чёрт возьми, врач?! – те двое, притащившие третьего (он, кстати, выглядит старше них на пару лет), бросаются к регистратуре.
– Вы кто, собственно, такие… – начинает охранник – пожилой дядечка, который сидит тут, словно божий одуванчик, и вся его работа в том, чтобы успеть нажать тревожную кнопку. Увы, на сей раз он даже руку протянуть не успевает: один из офисных подлетает к нему, хватает за голову обеими руками и, пристально глядя в глаза, рычит прямо в лицо:
– Ты кто такой, чтобы нам мешать? Хочешь, чтобы я твой позвоночник в оригами сложил?
– Нет, – бормочет охранник. Он явно слишком давно служил в армии или полиции, а может, и вовсе…
– Просто решил показать, кто тут главный. Да? – злобно интересуется незнакомец.
– Нет, что вы…
– Ну-ка, зубы сожми…
– Да что он… – это несколько человек из медперсонала стоят и пассивно наблюдают, как мужчина занёс кулак над охранником, явно собираясь ударить.
Я не даю ему этого сделать. Подбегаю и хватаю за поднятое запястье.
Незнакомец медленно поворачивается, смотрит на меня с презрением, проводя взглядом с головы до ног:
– Ты кто такая? Студентка?
– А по мне что, не видно? – киваю на бейджик. – Я врач.
Мужчина кривит лицо и пытается вырвать руку. Но я хорошенько вцепилась.
– Пусти, – шипит он сквозь зубы. – Пусти! – с этим словом дёргает рукой с усилием, я резко отпускаю, и он, чуть не потеряв равновесие, делает несколько неуверенных шагов, натыкается на стену.
– Здесь медицинское учреждение. Всех, кто не является пациентом и медработником, прошу на выход, – требую от молодых людей, которые сверлят меня взглядами. Все, кроме пострадавшего. Он глядит устало и с интересом.
– Да кто ты такая, чтобы указывать нашему боссу? – тычет ещё один в меня пальцем.
– Я та, кто будет его лечить. В мои должностные обязанности входит создание оптимальных условий для лечения пациентов, – объясняю наглецу.
Тут пострадавший поднимает голову и слабым голосом заявляет:
– Я не позволю женщине себя лечить.
«Ну надо же! Да у нас тут сексист высшей категории обнаружился», – думаю, глядя на него.
– Позовите мужчину-врача, – требует он. Не просит, а именно требует.
– Вы видите во мне женщину? – спрашиваю его иронично. – Я вот, как и остальные медработники, вижу в вас только пациента.
