Жорж не был «киноманом», но хорошее кино любил. И, когда бывала такая возможность, ходил с Людмилой Александровной в кинотеатр «Литва» (ныне – Паломнический центр Московского Патриархата Русской Православной Церкви). Это рядом с домом, минут 10 хода.
И с этим кинотеатром оказалась связана одна из первых «эвереттических веточек», которую я открыл в его биографии и в которой сам принял участие!
03.02.06
Однажды мы с Генкой[3] готовились к какому-то экзамену у него дома. Дело было в январе 1970 года. Эту дату, я, конечно, не помню, но восстановил по смыслу последующих событий. Экзамен предстоял муторный и по предмету, который нам обоим был малоинтересен, так что совместная подготовка была и своеобразной формой взаимоконтроля – что б не «сачковать», а действительно читать учебник. Готовились мы уже дня два, «всё» вроде бы прочитали, но нужно было повторить. Наступил последний день подготовки.
Дело, вероятно, было в воскресенье, поскольку и Ж. А. и тетя Мила[4] были дома. Они прекрасно понимали наше состояние и старались «не мешать» и «не отвлекать». А наилучший способ это сделать – вообще оставить нас одних.
И Ж. А. взял билеты в кино на дневной сеанс. А в это время проходила премьера замечательной комедии Данелия «Не горюй!» (вот отсюда я и «вычислил» время события). Но то, что в кино идет этот – сразу ставший популярным – фильм, было известно и нам. Мы тоже хотели его посмотреть, и Генка вечером предыдущего дня взял билеты и нам – как оказалось, на тот же сеанс!
И вот за полчаса до начала Ж. А. с тетей Милой уходят из дома, напутствуя нас «продолжать подготовку». Мы, естественно, устало и озабоченно заверяем, что «бу сде…» и… через 15 минут «окольными тропами» бежим в тот же кинотеатр!
Удовольствие от фильма получаем громадное, но не полное. Ведь за пять минут до конца мы покидаем зал (пользуясь тем, что в темноте нас невозможно разглядеть) и бежим домой, чтобы к возвращению Ж. А. и тети Милы успеть принять «усталый вид».
Все происходит так, как мы и задумывали. Возвратившиеся с сеанса Ж. А. и тетя Мила полны впечатлений, они рассказывают нам о том, как замечательно поставлен фильм, как великолепен Буба Кикабидзе, мы сообщаем, что как раз только что успешно закончили подготовку и завистливо расспрашиваем подробности о фильме. И тут Ж. А. говорит, что он знал, что мы будем «молодцы» и в награду за наши дневные труды вручает нам… два билета на сеанс 20–00!
И уже на этом сеансе мы узнаем, чем же там дело кончилось…
… Когда на поминках я рассказал эту историю в форме тоста за человечность Ж. А., Генка, сидящий напротив меня, прокомментировал ее так: «Да, так все оно и было… Только это был фильм не «Не горюй!», а «Ошибка резидента». Ж. А. очень любил Георгия Жженова…».
Я выяснил, что «Ошибка резидента» тоже вышла на экраны в 1969 году и этот фильм вполне мог идти в январе 1970 года в том же кинотеатре. И ни я, ни Генка не ошибаемся – была такая эвереттическая веточка этой истории, где мы обсуждали не плутни героя Кикабидзе, а мытарства и горькую судьбу героя Жженова…
