Мне говорили, что искусство требует огромной силы воли и больших
жертв. Я не побоялась этого, не воспринимая это на свой счет. Но,
на самом деле, я ошиблась, ведь именно искусство наградило меня
неиссякаемой волей, и мне самой пришлось подарить ему не мало
жертв.
Все, кого я знала в школе, не видели, как я изматывала себя, как
тренировалась днями и ночами, чтобы быть примером для других в этой
школе искусств. Никто не догадывался, что каждый раз я плакала,
когда падала на пол, но несмотря на боль, продолжала двигаться,
потому что в танце слезы не принимались.
Мои танцы и движения казались многим идеальными, поскольку они
видели лишь результат, но мой критический взгляд на свою работу
говорил об обратном, заставляя тренироваться усерднее прежнего.
Только Джош считал, что все, что я делала, являлось жалким
притворством, и я была согласна с ним, потому что у меня не было
какого-либо таланта, я просто работала, чтобы все думали иначе.
Наш учитель, Лиам Уотерс, утверждал, что я недооценивала себя.
Он не мог ошибаться со своими выводами, потому что он знал меня
около семи лет и за эти годы успел изучить мой характер. И, все
таки, меня поражал тот факт, что все были в какой-то степени правы
на счет меня. Кто-то говорил, что я каждую минуту уделяла танцу,
кто-то, что я вообще не спала, а другие вообще высказывались о том,
что я была жалкой сумасшедшей, которую по ошибке считают примером
для остальных.
В нашей школе было всего три направления:
1. Изобразительное искусство.
2. Хореография.
3. Произвольная программа.
По каждому из них у нас был экзамен. Более трудной для меня
казалась произвольная программа, потому что я не могла создавать
что-то прямо здесь и сейчас, для этого был нужен талан, которого,
как я говорила, у меня не существовало. Но это было не так ужасно,
поскольку у экзамена по танцу был свой определенный ход: мы
показывали на что способны и это было схоже с прослушиванием, а
затем нас распределяли на пары, где каждый из партнеров был равного
уровня, чтобы все было честно. Только после этого мы начинали
готовиться к экзамену, создавая тему, идею и смысл.
Лучшие получали контракт с танцевальной студией STRONG DANCER, и
я так же мечтала о нем, как и все, поэтому для меня каждый год,
проведенный в этой школе, был особенно важен. Я хотела, чтобы меня
заметили.
- Лис! - Лиам позвал меня, когда, возможно, не нашел меня в
своей комнате, и решил, что я снова была на третьем этаже, в
маленькой студии с большими окнами, сквозь которые меня будил
солнечный свет. - Ты снова тренировалась ночью?
Я лежала на полу и не помнила, в каком часу мне удалось уснуть
от усталости, но тот факт, что я после этого не просыпалась ночью
от каких либо ужасных снов, радовал меня.
Лиам подошел ближе ко мне, когда увидел, что я уже успела
открыть глаза перед тем, как он пришел. Он протянул мне руку, чтобы
я смогла встать на ноги и окончательно проснуться от столь
недолгого сна.
- Ты знала, что ночью нужно спать? - он говорил это с долей
иронии и улыбался, как он обычно это делал, когда понимал, что я
тренировалась ночью. Каждый день.
- Не в моем случае, - я пыталась отшутиться, но каждый раз это
казалось совсем не смешным, а наоборот чем-то более серьезным, чем
есть на самом деле.
- Лис, мне не нравится тот факт, что ты не видишь ничего кроме
танцев, - мы спускались по лестнице на кухню, чтобы позавтракать, и
Лиам держал меня за руку, будучи впереди меня, как это делал мой
отец, когда я была маленькой. - Ты сильно изматываешь себя.
- Скоро экзамен, и я должна быть готова к нему. Прости меня,
если тебя это действительно волнует или как-то задевает. Мой отец
гордился бы таким стремлением к лучшему.
