Я иду к тебе дорогой
белою
Наяву иду, иду во сне.
И не надо быть мне очень смелою,
Чтоб понять - ты тот, кто нужен мне.
Я иду к тебе дорогой стылою,
Пробираюсь через чёрный лес,
Чтобы обмануть судьбу постылую,
Сделать легче наш нелёгкий крест.
Я иду к тебе сквозь лес и темноту,
Не пугаюсь мыслей и зверей.
А боюсь к тебе лишь не успеть по ту
Сторону от жизни и людей.
Подожди меня и забери с собой!
Без тебя повсюду меркнет свет.
Жить смогу я только где есть ты, родной!
Даже там, где вовсе жизни нет.
Я успею, принесу и жизнь с собой,
Чтобы вместе встретить наш рассвет.
Знаю то, что нужен мне лишь ты. Любой.
Знаю, что нужна тебе в ответ.
Наталья Кулаева.
Лунный свет обладает
способностью являть взгляду невидимое.
1 глава.
- Папа, мне кажется меня преследуют!
В своём небольшом захламленном гараже отец занимался ремонтом
очередной раритетной и жутко дорогой машины, когда поднял
голову и смерил меня недовольным придирчивым взглядом,
буркнув:
- Так, кажется? Или преследуют?
Я тяжело сглотнула, вцепившись пальцами в свои книги и
тетради.
Как можно объяснить то, что чувствуешь, словами, если страшно
признаться в этом даже себе?
Я знала, что меня преследуют.
Чувствовала это до мурашек, до влажных холодных ладоней и дрожи
в коленях.
У меня волосы встали дыбом по всему телу, когда я увидела этого
человека впервые.
Высокого, статного, с жуткими глазами.
Он смотрел на меня, как акула на свою добычу.
Всего лишь один взгляд, брошенный свысока посреди шумной
многолюдной толпы.
Всего лишь один момент, когда наши взгляды пересеклись - как
можно было бы подумать, случайно - а мне уже тогда захотелось
спрятаться за глухими непреступными стенами и бронебойными
дверьми!
Я не успела понять больше ничего,
поспешно отводя свои глаза и убегая в толпу.
Я боялась оглянуться и увидеть, что
он следует за мной.
Следует, словно зверь, ведомый своей
темной мрачной жаждой.
Поэтому я петляла в толпе, заходила
во все возможные магазины, и всматривалась в высокие витрины
бутиков, чтобы убедиться в том, что я иду одна.
Уже оказавшись дома, я смеялась сама
над собой, рассказывая об этом своей подружке перед сном по
телефону, а она говорила, что я истинный Джеймс Бонд в юбке, только
еще очень наивный и совершенно не подготовленный к слежке и игры в
прятки.
А потом я успокоилась.
Продолжала жить, как жила прежде –
ходила на занятия, общалась с друзьями.
И не то, чтобы я вспоминала о нем
последующие дни, но мое сердце дрогнуло и забилось в груди
затравленным зверьком, когда в шумном кафе я снова встретила этот
взгляд.
Пронизывающий до костей.
Холодный, как сталь, и горячий, как
боль от ножевого ранения.
Чувствуя, как холодный пот выступает
теперь уже не только на дрогнувших ладонях, но и по всему телу, я
почувствовала страх.
Живой, тянущий, утягивающий в самую
пучину черноты такой непроглядной, что она походила на смерть.
Он смотрел на меня в упор так,
словно я была его собственностью, которую он искал так долго, что
был зол.
Но в то же время горел от нетерпения
обрести то, что принадлежало ему.
Эта жуткая темная, порочная,
мрачная, неистовая страсть, от которой я задыхалась, даже если он
не касался меня, и сидел в другом конце зала в окружении каких-то
мужчин и женщин.
Я заставляла себя отвернуться.
Заставляла не смотреть в его
сторону, но словно что-то тянуло меня помимо воли, принуждая
наблюдать украдкой, как женщины касаются его ладонями горячо и
навязчиво, пытаясь привлечь внимание к себе. И в каждом движении их
тел был неприкрытый соблазн и обольщение, потому что они хотели
его. А он…
…он смотрел только на меня.
Я убегала из кафе поспешно и
затравленно, снова боясь обернуться и наткнуться на этот
взгляд.
