– …а теперь укладываем тесто гармошкой… – красивый широкоплечий мужчина в белой рубашке улыбался мне с экрана. – Заливаем смесью яиц, молока и манной крупы, сбрызгиваем растопленным сливочным маслом, посыпаем коричневым сахаром – и в духовку! Не забудьте добавить цедру лимона – она придаст пирогу свежесть и кислинку. Греческие десерты – это квинтэссенция сладости, и если вы не любитель приторных десертов…
Словно завороженная я смотрела, как он заливал, посыпал и ставил, и двигался от стола к духовому шкафу с таким азартом, будто вел мяч к воротам, обходя защитников. И всё это со своей неподражаемой улыбкой – ласковой, чуть дразнящей. Будто обещал не сладость выпечки, а сладость поцелуев.
– Опять он! – услышала я позади сонный голос. – Дашка, я уже скоро ревновать начну.
Сонно протирая глаза, Антон зашел в комнату и плюхнулся в кресло. Он был только в трусах и даже без майки, красуясь рельефными мышцами.
– Двадцать минут – и готов прекрасный Тряпичный пирог… – летело с экрана. – Всего доброго! Готовьте с душой, смотрите душевную кухню с Душаном Богосавецом.
– Тряпичный! Что за дурацкое название! – фыркнул Антон.
– Ничего ты не понимаешь, – я поцеловала его в щеку и выключила телевизор, чтобы не раздражать своего любимого. – Тряпичный пирог делается из тончайших полос пресного теста, поэтому и такое название. Это классика греческой кухни. Помнишь, я готовила на день рождения Светки? Тебе понравилось.
– Мне нравится всё, что ты готовишь, – заверил меня Антон, наблюдая, как я подкрашиваю глаза перед зеркалом. – И нравится, как ты выглядишь…
– Нет, только не сейчас, – покачала я головой, угадав, к чему он клонит. – Мне еще добираться через полгорода. Не хочу опоздать в первый рабочий день.
Моя рубашка была белой – наибелоснежной, без единого пятнышка, отглаженная на совесть. Я повесила ее на плечики и упаковала в чехол, и улыбалась при этом, но Антону не понравилась моя улыбка. Он подошел сзади и уныло протянул:
– Зря все это, Дашка. Зачем менять постоянную работу на бесплатную стажировку?
– Да что ты! – изумилась я, легонько отталкивая его и убирая волосы в высокий пучок, чтобы не выбилось ни одного волоска. – Это же один из лучших ресторанов в стране! Это же ресторан самого Богосавеца!..
– Опять ты про него… – простонал Антон.
– У него три звезды Мишлен!
– Всего три?
– Всего?! – я расхохоталась. – Да он первый из сербских шеф-поваров получил три звезды! Ты просто не представляешь, что он за человек! Мне сказочно повезло, что он решил открыть ресторан в нашем городе, и что меня туда пригласили!
– Ай, какой замечательный парень, – Антон, паясничая, состроил уморительную гримасу. – Улыбается с экрана – вам покушать от Душана!
Я шутливо шлепнула его по макушке, а потом сказала очень серьезно:
– Он и в самом деле замечательный. Он был первоклассным футболистом, играл за «Патриот»,[1] а после травмы, когда его выкинули из спорта, всего за два года сделал карьеру шеф-повара. Его девиз: если судьба преподнесла вам лимон, приготовьте мясо по-грузински. Работать у него – это мечта. Понимаешь? Это все равно, что для тебя сыграть на одной сцене с «Роллинг Стоунс».
– Ну, если мечта… – Антон зевнул. – Ладно, старушка, топай к мечте, а я потопал досыпать.
Я послала ему воздушный поцелуй и отправилась навстречу мечте.
В ресторан «Белая рубашка» я была приглашена стажером. На прошлой неделе соучредитель ресторана, компаньон самого Душана Богосавеца, попробовал мое блюдо в кафе, где я работала поваром, и пригласил на стажировку с испытательным сроком в один месяц. Я была страшно горда и страшно счастлива, и уволилась в этот же день, хотя владелец кафе (и шеф-повар по совместительству) умолял меня остаться и намекал на прибавку к зарплате.
