Он проснулся глубокой ночью от влажного поцелуя.
– Прощай, милый, – прошептала она. – Все было просто волшебно.
– Ты уже сходишь? – спросил он, с трудом разлепив веки.
– Хорошенького понемножку, – едва слышно засмеялась она. – Боюсь, до конца я бы не дотянула.
Не в силах сбросить оцепенение, он пробормотал что-то нечленораздельное и опять провалился в сон.
Утром он еле-еле оторвал голову от подушки.
– Пограничный контроль, пограничный контроль, приготовьте паспорта, – зудела проводница противным голосом, куда там будильнику.
Рука сама потянулась к барсетке. Пусто… Мать твою за ногу!
Что же так болит голова? И вроде выпили вчера совсем чуть-чуть, чисто символически. Не иначе, без клофелинчика не обошлось! Да, развели как последнего лоха…
Но девка, конечно, полный отпад! Черт, он даже имени ее не знает, как-то не до того вчера было. Как в омут ухнул: никаких протокольных словечек, никаких дежурных подходцев – просто наваждение какое-то. Хотя, что такое имя?
С грехом пополам сел, пошарил по карманам висящего на плечиках пиджака. Нет, документы на месте. Ну, и то слава богу! Интересно, как они туда попали?
В купе заглянула симпатичная девушка-таможенник. Глядя на его помятую физиономию, улыбнулась.
– Про контрабанду не спрашиваю – вижу, вы уже все уничтожили.
– Ничего, на обратном пути наверстаю, – тяжело вздохнув, отшутился он.
Все-таки белорусы молодцы. В таможне у них служат, похоже, одни девчонки, как правило, молодые и привлекательные. Лицо страны таким и должно быть. Нашим бы поучиться. Хотя нет, не стоит, отечественная таможня – это у-у-у-у… Жуткая контора, нежным созданиям там не место.
Литовский пограничник долго и недоверчиво рассматривал фотографию в паспорте.
– Цель поездки?
Судя по слегка раздраженному тону, фраза эта прозвучала уже не в первый раз.
– Что вы говорите? Ах, да… Бизнес.
Ну вот, интересно, зачем они постоянно задают эти идиотские вопросы? Какой в них смысл? Так и тянет чего-нибудь сострить. Только юмор здесь может выйти боком, спрашивают ведь на полном серьезе! Не иначе, какой-то дебил внес этот содержательный диалог в служебные инструкции. Любопытно, есть ли там в перечне разрешенных ответов – «попить прибалтийского пивка» или «просто катаюсь на поезде?» В следующий раз, когда самочувствие будет получше, можно попробовать.
Резко, как будто внутри черепной коробки, щелкнул металлический штамп. Он поморщился.
Наконец поезд снова тронулся.
Опустившись на нижнюю полку, он начал аккуратно, как мозаику, собирать в голове осколки вчерашнего вечера. С трудом, но кое-что смутно вырисовывалось.
– Да, нужно что-то делать.
Он вышел из купе и стал изучать расписание остановок.
Вязьма, 21:58 – нет, слишком рано. Смоленск, 00:07 – допустим, но тоже рановато. Дальше уже Беларусь, другой часовой пояс. Орша, 00:30 – вполне возможно. Минск, 03:08 – не исключено, хотя и на грани, ведь когда он проснулся, было еще совсем темно. Надо будет продолжительность светового дня в этом регионе уточнить. Блин, не хотелось бы – уж больно город большой, да и страна другая как-никак. Хрен там кого-нибудь найдешь. И зачем это границу убрали, все было бы гораздо проще.
Стоп! А проводники на что?
Обивая стены коридора, он дошел до служебного купе.
– Будьте добры, двойной черный чай с лимоном.
– Щас принесу, – внешность проводницы была еще противнее голоса.
Да, с контактом могут быть проблемы. Собрав в кулак остатки своего обаяния, он как можно равнодушнее спросил.
