Ворожея: В Пекло

Почва под ногами Светозара внезапно разверзлась, и он рухнул прямо в пламя, вырвавшееся из расщелины. Огонь тут же охватил его тело, но жара не чувствовалось, а вскоре и он пропал.

Полёт длился уже долго. Ветер свистел в его ушах, тьма окутывала всё вокруг. Упав, он приложился головой о камень, и чуть дух весь не вышибло. Встал, осмотрелся: вокруг простиралась кошмарная пустыня. Горизонт был окутан густым чёрным смогом, который клубился и извивался, будто был живым. Земля под ногами была твёрдой, горячей, как раскалённые угли. Прямо перед ним простиралось огромное озеро кипящей лавы. Огненные языки его лизали воздух, а поверхность бурлила и кипела. Небо отдавало алым, заливая всё вокруг тусклым красным светом, от чего на скалы вдали ложились жуткие тени от чёрных облаков. В воздухе отвратительно пахло серой и ещё чем-то сладковато-гнилостным.

Чернобога, что перед падением успел схватить его за голень, не было видно.

Пораненная нога нещадно ныла и кровоточила. Князь кое-как перевязал её поясом и только было собрался идти вперёд, как позади раздался шипящий, будто змеиный, голос:

— Куда собрался, князь? Нам в другую сторону…

Небольшой паучок шустро перебирал лапками по тонкой серебристой паутинке, когда в тереме раздался громкий крик:

— А я тебе говорю, неча тебе там делать! — Прошка стоял посреди горницы около раскрытого сундука и скидывал туда платья. — Сам сверзился, сам пущай и вылазит, а нам до дому собираться пора! Удумала тоже, к самому Чернобогу в пасть лезть. А ты что молчишь? — напустился он на жующую яблоко Граньку. — Скажи ей!

— А что я ей скажу? Она всё решила, — откусив очередной кусок, ответила кикимора.

— Вон дружина пущай идёт, а ей там делать неча, — в сундук полетела очередная рубаха. — И так чуть не сгинула с ним. Я против!

Дверь терема заскрипела, и дверной проём загородила высокая фигура воеводы.

— О чём спор? — Елизар чуть склонил голову, чтобы не стукнуться о притолоку, и вошёл в горницу.

— Вона, спасительница нашлась, поляницей себя учуяла. Светозара вашего спасать собралась, — домовой тут же переключился на гостя, не забыв на себя морок навести, и сейчас перед воеводой стоял дородный мужик в лаптях. — А это не ей надобно, вот ты туда и лезь, ты ж воевода княжеский! — покрытый жёсткой шёрсткой палец ткнулся в колено Елизара.

— Так куда ж я пойду-то? В Пекло? Нет туда смертному хода, — опешил он от напора Прошки. Пришёл воевода сюда совсем с другими мыслями... Хоть и был Светозар его другом, но думы о черноволосой деве не отпускали. Хотел, пока она одна, попытаться счастья, а тут такое.

— А ей, значит, есть ход? — подала голос кикимора.

— Ну она ж того, ведьма, — замялся Елизар. — Нечисть, считай.

— А что ж ты тогда к нечисти таскаешься, аль думаешь, никто не видит ничего? — Граня приблизилась.

— Та я ж так, поддержки ради, — попятился от наступающей на него бабы воевода. Ох и тётка у ведьмы, сама словно нечисть какая, сейчас на обдериху иль лихоманку так и походит, да и дядька её больше на лешака смахивает.

— А сам так и норовит за руку схватить. Вот я тебя! — она замахнулась на него рубелем, схваченным с лавки. Воевода отшатнулся, зацепился ногой за лавку да так и грохнулся на пол. Вильфрида осуждающе покачала головой.

— Что вы к человеку пристали?

— Та он вокруг тебя как кот возле сметаны кружит! — в один голос заявили домочадцы, от чего Вила перевела взгляд на Елизара.

— Правду бают?

Тот наконец встал, кивнул растрёпанной головой.

— По нраву ты мне, мочи нет как. Ежели и я приглянусь, ничем не обижу, серебром тебя… — договорить он не успел. Рубель оказался в руках ведьмы, которая тут же кинулась на него.

— Ах ты охальник! Князь его в Пекле сгинул, а он по девкам таскается, на невесту княжескую заглядывается! Путь Гостомысла повторить решил?