Темнота… Ой! Голова соскользнула с руки, которую я поставил на стол, чтобы она поддерживала мою голову, и я чуть не ударился лбом об деревянный стол. В тишине гудящей темноты я услышал знакомый голос:
– Кара, шёл бы спать уже. На улице уже вон как темно – хоть глаз выколи. Завтра будет время поработаем вместе…
Я еле открыл один глаз и посмотрел, ослеплённый светом свечи, на Вана. Он до сих пор сидел за другим краем стола и чертил в своём, обтянутом кожей, дневнике разные схемы.
– Ну… Ладно. Утром я буду… Пободрее, наверное…
– Да-да, иди лучше давай. Сейчас я допишу тут… про обработку металла… —cказал он, зевнув, —И тоже спать пойду…
Слегка потянувшись, я посмотрел в открытое окно, расположенное прямо за столом. Там, отлично видные днём деревенские срубы и небольшие полуземлянки, создавали странные очертания в окутавшей их темноте, на фоне полной луны. Идти к себе в шалаш, расположенный за чертой всей этой деревни мне не хотелось, так что я напросился поспать дома у Вана на его довольно удобной лежанке.
Взяв какой-то тёплый плед, сотканный из кожаных обрывков, я укрылся им и под тихий шелест листвы, качающихся снаружи деревьев, спокойно уснул…
Разбудило меня пение какой-то наглой птицы, залетевшей видимо на чердак. Она настолько противно и нагло трещала что не обращать на неё внимание и дремать дальше у меня не получалось. Пришлось встать.
За окном уже ходили да работали старшие соплеменники и бегали, играли дети, создавая опять же много шума. Выйдя из дома Вана я потянулся и оглядевшись пошёл к речке. Подойдя к ней, в отражении воды я снова увидел себя: кудрявого, смуглого парня, лет двадцати, с карими глазами и округлым лицом. Такое описание, кстати подходило к доброй половине моих соплеменников – половина из нас это одна дружная семья… Кроме Вана – он не местный.
Семейные отношения в моей общине конечно немного странные, но деловые, так сказать, гораздо интереснее. На самом деле все поклоняются ему, хотя он и близко не из наших и этому поспособствовал в какой-то мере я, со своей уникальной для этой деревни историей.
Началось это всё вот с чего: моя бабушка очень любила придумывать истории, а я очень любил их слушать. И однажды она мне рассказала про волшебную жидкость, которая живёт в камнях. Она может светиться, и лечить людей при контакте, а если её выпить, то можно и вовсе излечиться от всех болезней и даже от старости. Я загорелся желанием отыскать эту живицу. Я стал собирать камни и искать в них её – делать-то кроме обучения ремеслу было нечего.
Я её разыскивал больше не для себя, а для бабушки, папы, мамы, брата… Ох, моя детская наивность… И в итоге я нашёл красный, загадочный камень. Я начал подозревать что эта жидкость в нём. Я положил мисочку с этим камнем в костёр – и в правду эта жидкость появилась. Сияющая, волшебная, живёт в камне… Да-да… Первой её опробовала бабушка. Через два дня она умерла в муках.
Кто знал, что такое киноварь и ртуть…
Страшная история… Но не то что было дальше… Узнав, что я натворил меня изгнали из племени. Десятилетним ребёнком… Ну было всё конечно не так плохо: за мной кое-как приглядывали, да те же самые родители, но в общей сложности выживать мне дальше пришлось одному.
Именно поэтому мой дом в виде одинокого шалаша находится вне нашей деревни… Но вот то, что я сейчас могу опять находиться тут – к этому причастен уже Ван. Его внешность очень выделяется на нашем фоне: вместо тёмных волос у него были светлые и прямые, кожа гораздо бледнее, телосложение более худощавое, лицо с резкими чертами и серо-голубые глаза.
