Глава 1.
В комнате творился величайший хаос.
Дверцы шкафов были распахнуты, на них, словно гирлянды из флажков,
были наброшены маечки, платьица, шортики и другие необходимые
составляющие летнего гардероба. Многоуровневое нутро комода зияло
пестротой разных мелких тряпиц и нижнего белья. Распахнута была
фрамуга окна, и с улицы солнечным потоком и зеленым шелестом рвался
вихрастый разбитной июнь. Из радиоприемника пульсирующей струйкой
лилась последняя хитовая мелодия этого лета. В комнате пахло летом,
кремом для загара и еще чем-то пряно-свежим, девичьим. Щебетали за
окном птички, а в комнате щебетали две молодые девушки,
сестры-близняшки – Эльвира и Марина. Марина была хоть и формально,
но на несколько минут старше своей сестры, что добавляло ей статуса
«старшей».
- Элька, ты уже третью сумку
собираешь, тебе не кажется, что это перебор, ты же в деревню едешь,
кормить комаров, а не на этот твой остров мечты, как его…
- Ибица. Марина, Ибица. Запомни, ты
должна такие знаменательные места помнить!- Эльвира картинно
вскинула глаза вверх.
- Там что, произошло что-то
героическое, что я должна его помнить? – усмехнулась Марина.
- Там не произошло, а происходит
что-то героическое и знаменательное. Надо жить настоящим, а не
прошлым. Там музыка, вечеринки до утра, пляжи, пина-колада…Ммм…
Каждый день там собирается молодежь, среди которой есть и золотые
вкрапления. Вот заинтересовать такого, «золотого», это уже
героический и выдающийся подвиг, который не каждой по силам. Вот
это настоящий трофей…
-И его шкура будет согревать и
украшать твою стену всю последующую зиму, - Марина рассмеялась.
-Ты смеешься, потому что тебе самой
не особо-то хочется провести ближайший месяц каникул в глуши, в
деревне, - Эльвира с досадой поморщила носик.
- Не забывай, что там живет наша
бабушка, - наставительно сказала Марина. – Вот ты когда в последний
раз ее видела? Я хоть на зимних каникулах у нее была. А ты изволила
умотать кататься на лыжах, будто у бабушки нельзя было сделать то
же самое, там же лес, природа, свежий воздух…
- А в качестве ухажеров – пьяные
трактористы и медведи, возможно, тоже пьяные, - теперь уже обе
сестры рассмеялись.
- И зачем тебе тогда в этой глуши
твои чемоданы? Ты даже все это одеть не успеешь. А твои «Джимми Чу»
с распродажи там погибнут и будут похоронены с оторванными
каблуками где-нибудь в канаве проселочной дороги. А твое желтое
платьице? Ты разве пойдешь в нем кормить кур или собирать
ягодки?
-Вот еще! – Эльвира снова сделала
свою любимую гримаску, направив вверх усталый взор, - кто тебе
сказал, во-первых, что я буду всем этим заниматься? Мне есть куда
надеть желтое платьице, там же есть сельский клуб или что-то вроде
пляжа. А во-вторых, если я и угроблю свое платьице, я позаимствую
твое, красненькое. Не совсем справедливо, что оно тогда досталось
тебе, я ведь его первая увидела тогда.
- Не забывай, что подошло оно
все-таки мне, а не тебе, - Марина шутливо показала язык.
- Ерунда! Мы близняшки же, стало
быть, нам одинаково идут одни и те же вещи.
Эльвира взглянула в большое зеркало,
где во весь рост отражалась она и Марина. Действительно, очень
похожи были эти две молодые сестрички, окончившие первый курс
вузов, в которых они учились. Да, в первый раз их «развела судьба»
после школы, когда они поступили в разные вузы. Марина поступила в
медицинский институт. Она мечтала о том, что по окончанию станет
нейрохирургом, будет делать сложнейшие операции. Эля в шутку
говорила, что Марина уже и сейчас может мастерски «шинковать
мозги», когда та начинала что-то советовать ей. А Эльвира поступила
на отделение международных отношений. Нет, она не собиралась делать
карьеру дипломата, как она считала, женщине это ни к чему. Ее план
был таков: продолжить обучение в МГИМО, перебравшись из Сибири в
Москву, и уже там познакомиться с будущим или действующим
дипломатом, стать его женой и преспокойненько себе сопровождать
его, желательно в Париж или Милан. И, надо сказать, исходя из
внешних данных, у нее были реальные шансы: стройная фигура с
высокой налитой грудью, плавной линией бедра, хрупкими запястьями и
лодыжками, темно-каштановые, почти черные, волосы шелковистой
волной спадали на спину ниже плеч, а глаза светились зеленоватым
блеском, как у диких кошек, кода они крадутся сквозь дебри джунглей
в темноте. Проблем и недовольства Эльвире доставляла только ее
кожа, от природы бледноватая, что даже загар на нее не ложился, а
если солнце и оставляло следы своих поцелуев на этом красивом теле,
то оттенок был не золотистый, а несколько болезненный, желтоватый.
Марина же, напротив, таких проблем не испытывала, и при первой
возможности подставляла свою отзывчивую на солнечную ласку кожу
лучам дневного светила, за что оно покрывало ее золотом и бронзой.
Эльвира в тайне, а иногда и открыто, завидовала этому «дару». У
Марины тело также было стройным, однако, не таким хрупким. Более
развитыми были мышцы, отчего движения приобретали пластичность,
грацию, и вместе с тем, скрытую силу стальной пружины. Глаза тоже
были зелеными, как у Эльвиры, только на тон темнее. Такие же
темные, волосы, только длиннее, почти до поясницы. Марина часто
заплетала волосы в косу. Экспериментов никаких с волосами не
проводила. Стрижки ей не нравились, а волосы свои она любила, и с
удовольствием за ними ухаживала, не обходя вниманием и народные
средства: травы, масла. Эльвира над ней смеялась, говорила, что
странно, что будущее светило нейрохирургии и нанотехнологий в
области медицины пользуется бабушкиными средствами.
