Я стою в зале суда Объединенных Арабских Эмиратов с лицом абсолютно белого цвета, трясусь как осиновый лист и больше всего на свете мечтаю о том, чтобы провалиться сквозь землю, исчезнуть, спрятаться, убежать и забыть все то, что сейчас происходит. Мои взгляды на дверь, сопровождаемые мыслями о побеге, замечает адвокат, хмурит брови и шепчет: «Calm down, Ana».
Я бы с радостью успокоилась, но здесь, в Дубае, по моему поводу прямо сейчас проходит судебное заседание. Арабы в черных, обшитых золотом одеждах и сланцах с эмблемами Louis Vuitton, благоухая на весь зал дорогими парфюмами, размахивают руками и громко кричат что-то на арабском. Обстановка вызывает у меня страх, я мало что понимаю и уже жалею, что сама затеяла происходящее сейчас мероприятие.
«Ахмед, а мы можем все перенести? Не отменить, а просто перенести и сходить выпить кофе в соседнее кафе? Я соберусь с мыслями, и мы продолжим процесс, когда я буду готова. Через месяц, ну, максимум через два…» – обращаюсь я к своему адвокату и смотрю на него жалобными глазами, понимая, что вот-вот заплачу.
Ахмед не разделяет мои идеи об остановке судебного процесса и побеге, улыбается и толкает меня к высокому подиуму, за столом которого расположился статный пожилой арабский судья со строгим лицом. Он одет в черную мантию до пят с вышитым на груди флагом Объединенных Арабским Эмиратов, громко произносит свои речи и выглядит настолько статусно и серьезно, что я начинаю переживать еще больше.
Рядом с подиумом судьи стоит представитель моих оппонентов, знакомый мне ливанец Эйман, который испепеляет меня ненавидящим взглядом, как бы говоря: «Ну и куда ты полезла, самоуверенная русская выскочка? Мы ведь сотрем тебя в порошок. Ты хоть понимаешь, против кого ты пошла?» Неподалеку от Эймана находится его защита, известный местный адвокат в национальном эмиратском костюме. Мне уже было известно, что мои экс-партнеры, лидеры туристического бизнеса Эмиратов, решили устроить мне настоящие неприятности и наняли самую дорогую юридическую фирму в стране. Имея в составе учредителей местного шейха и двух миллионеров, мои оппоненты, в отличие от меня, могли позволить себе любые расходы.
Я же стою в джинсах, футболке с надписью «Be cool be nice», в очках, с рюкзаком, похудевшая от стресса килограммов на 10 и больше напоминаю студентку, чем учредителя российской туристической компании, подавшего иск на огромный арабский холдинг.
«Надо было одеться как-то поубедительнее», – подумала я, отдавая тоненькую папку с документами судье и копию своим оппонентам. В ответ получаю от них огромную тяжелую кипу бумаг, страниц на четыреста, и на ватных ногах направляюсь к своему адвокату.
– Ну вот и все, немного стресса, зато мы сдвинулись с мертвой точки и завершили первое слушание по твоему делу. Поздравляю, Ана! – хлопает меня по плечу адвокат.
На Ближнем Востоке арабы называют меня Аной, потому что Анастасия – это слишком сложно, а Настя созвучно с не самым приличным английским словом nasty.
– Вообще-то, я чуть не упала в обморок на ноги судье, и если это было «немного стресса», то лучше скажи мне сразу, что будет дальше. Я боюсь, что моя психика всего этого не выдержит, – отвечаю я.
