© Дмитрий Шунин, 2019
ISBN 978-5-0050-0399-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Сергей Белов был крановщик плавучих кранов,
Обычный, в общем-то, мужик, без тараканов,
Без тараканов в голове и без зазнайства.
Он очень рано овдовел и вёл хозяйство.
Хозяйство вёл и дочь растил, а вечерами
Он, засыпая, уходил к жене и маме.
Туда, где счастью и мечтам предела нету,
И где доверено ветрам вращать планету,
И самовар шипит, как уж, – большой ведёрный,
И дед бросает в глотки луж полоски дёрна.
Где тихо с речкой говорят, склонившись, вётлы,
А время – горький шоколад в ладонях тёплых…
Сергей Белов был крановщик в порту на Волге,
Там, где стерлядка и лещи, и пиво с воблой…
Он в темноте домой спешил к любимой дочке,
И никому не говорил, что снится ночью.
Ночь говорила о зиме льдам у причала.
Редела лиственная медь… Трава молчала.
Сны отрывались от луны и плыли, плыли.
И караси, и плавуны дремали в иле.
Перетекал холодный мрак в густое утро.
И колотилось сердце в такт желаньям смутным.
Играли дети на траве в лапту и кукол.
Траве хоть кол на голове, – трава ни звука.
Слагало время cквозь года сезоны в вечность,
Ломало птичьи города и человечьи.
И обрывало жизни нить, сносило крыши…
Трава умела говорить, но я не слышал…
Из поля в лес тропинки лисьи
Над гладью снежною повисли
В густой вечерней тишине.
Я не курю, – я независим
От никотина и от писем,
Тобой отправленных не мне.
От неподаренных букетов,
От ненаписанных куплетов, —
Пускай другие поскорбят.
Закат сегодня фиолетов…
Четыре месяца до лета…
И бесконечность до тебя.
Весенние облака
По синей тропе небес
Плывут к нам из дальних стран,
Теряя пуховый шлейф.
И тёплой слезой дождя
На щёки твои упав,
Ласкают речами слух
О нежной любви моей.
Увижу тебя во сне,
На улице встречу вдруг, —
Не знает сердце покой,
И страстно в груди стучит.
В глубоких твоих глазах,
На алых твоих губах…
Я знаю, погибель ждёт
Меня от любви к тебе…
Что мне краски зари!?
Пусть струятся в окно, —
Если милой моей
Я не видел давно.
Если в шум городов
Затерявшись один,
Без неё я дышу
В злую роскошь витрин.
Где вы, милой глаза?
Что, как жаркий огонь,
Обжигали меня,
Прогоняли мой сон.
Где улыбка её?
Что безумной волной
Накрывала меня,
Словно ночь тишиной.
Где румянец лица?
И созвучье речей,
И упругая грудь
Для бессонных ночей.
В тёплых милых руках,
В сладких струях любви,
Как избранник хочу
Нежность тела ловить.
Если милой моей
Я не видел давно,
Что мне краски зари?
Пусть струятся в окно…
Солнце падает в вечер юный
Солнце падает в вечер юный
На перину из облаков.
Ветер нежно ласкает струны
Спящих улиц и чердаков.
Сосны плачут смолой янтарной,
Поднимая сплетенья гнёзд
До венчающей ковш Полярной,
До рассыпанных в небе звёзд.
Соткан воздух из нитей шёлка,
Из тумана и тишины.
И воткнулась судьбы иголка
В половинку большой Луны.
Не нужно ставить многоточий
Не нужно ставить многоточий
Ни до, ни после наших встреч.
Тепло и нежность первой ночи
Мы не смогли с тобой сберечь.
Букетик роз завянет в вазе.
И облетая, лепестки
Уносят прочь весенний праздник,
И страсти первые глотки.
Флёр романтических свиданий,
Как догоревшая свеча,
Шампанским выпитым в стакане,
Отпузырился, замолчал.
Час расставанья лишь отсрочен
Призывом обнажённых плеч.
Не нужно ставить многоточий
Ни до, ни после наших встреч.
Куда-то исчезли принцессы
Умываясь слезами июльского ливня
И вдыхая озон до хмельного бессилья,
Словно ангел иду на прогулку, наивно
Нацепив нафталином пропахшие крылья.
Дождь иссяк. Закрывают зонты пешеходы.
В старый парк я забрёл, на скамейку под липы.
И попал в океан сексуальной свободы,
Где для каждого есть поцелуи и всхлипы.
В ночь рассыпалась баночка звёздной фасоли.
Млечный Путь рассекают кометы-экспрессы.
