Лана лежала с закрытыми глазами и опасливо вдыхала новый,
непривычный воздух. Дышалось легко, как на Земле, разве что кислый
запах удивлял — лимон и… черника?
Из портала она выпала крайне неудачно. Хотя та ещё шутка —
выпасть удачно, но Лане было не до шуток, когда она катилась по
склону бугристого холма, собирая собой каждую кочку. От прикушенной
губы рот наполнял вкус крови. Избитое тело сильно болело.
Приоткрыла глаза и села. Осмотрела себя. Пижама и носки в синих
пятнах, да ещё и порваны в нескольких местах. На ткани мокрые
оранжевые потёки, явно из предыдущего мира, откуда с трудом удалось
унести ноги и другие части тела. Прислушалась к себе — терпимо.
Лана приподняла прилипшую к груди всклокоченную прядь и тяжко
вздохнула. Предмет её гордости — густые ярко-рыжие волосы —
приобрели неопределённый цвет из-за отвратительной бурой слизи.
Огляделась. Пространство заливал голубоватый свет без видимого
источника, бирюзовая трава не двигалась, верхушки синих деревьев
колебались вверх-вниз, будто их плющила невидимая сила. Лана
поспешно опустила взгляд — стало подташнивать от непривычного
движения.
Полная тишина. Тепло. Синий мир не вытягивал из порталистки
жизнь и магию, в отличие от зловредного оранжевого, откуда ей так
срочно и неумело пришлось перемещаться. Всё вокруг выглядело вполне
безопасным, а воздух с ароматом лимонной черники казался пригодным
для долгой и счастливой жизни. Домой, увы, не попала, но верной
гибели удалось избежать. Пока что.
Лана вытянулась на упругой синей траве, рассматривая фиолетовое
небо. Глубокие оттенки успокаивали и настраивали на философские
мысли — можно было перевести дух и обдумать ситуацию.
Вчерашний вечер Лана смело могла считать одним из лучших в
жизни. Праздновали новоселье в аккуратном маленьком доме, недавно
купленном ею в кредит. Пришли родители, брат с женой и пятилетней
дочерью. Брат, как всегда, подёргал Лану за тяжёлую ярко-рыжую косу
и заявил, что ей нужно больше есть: совсем измельчала и чрезмерно
похудела. Племянница тараторила без умолку, рассказывая о
подготовке к первой инициации. Родители нежно переглядывались и
откровенно гордились семьёй.
Все разошлись поздним вечером, когда наговорились до гула в
голове, а племянница уснула на руках у брата. Лана проводила родных
и обошла дом, не уставая гордиться собой и наслаждаться тем, как
грамотно она всё здесь обустроила. Небольшое пространство казалось
просторным, подержанная мебель отлично сочеталась с продуманным
интерьером, недорогая бытовая техника скрывалась в неприметных
нишах. Особенно рыжую хозяйку дома грело чувство, что наконец-то
она живёт самостоятельно.
Привычным жестом Лана проверила на экране планшета отклики с
датчиков спонтанного перехода, установленных по всему дому, и
связалась с дежурным постом портальной службы. Серьёзная женщина в
тёмно-синей форме со стоячим воротником подтвердила, что отклики
прошли в штатном режиме, и портальная активность в доме под
контролем на всю грядущую ночь.
Значит, ничто не помешает упиваться долгожданной свободой. Два
года назад Лана выпуталась из сложных отношений, отказалась
возвращаться к родителям и стала жить в съёмных квартирах. За пару
лет она смогла — причём без помощи семьи и мужчин — накопить первый
взнос и купить, пусть и в кредит, собственный дом. Красивая
женщина, получившая блестящее образование благодаря уму и
настойчивости, с интересной работой проектировщика, в двадцать семь
лет она наконец-то не зависела ни от родителей, ни от «бывшего», и
уверенно смотрела в прекрасное будущее. А почему, собственно, оно
должно быть другим? Лана любила свою жизнь, гордилась собой и
своими успехами, поэтому имела право лелеять самые прекрасные мечты
и рассчитывать на самые блестящие перспективы. Заснула она в своей
кровати под любимым одеялом, подаренным бабушкой на вторую
инициацию, с ощущением уюта и чувством безграничного счастья.
